Полинг повернулась лицом к улице, развела руки под углом в сорок пять градусов и застыла, как изготовившийся к рубленому удару каратист. Определила сферу охвата. В нее попадали пять заслуживающих внимания объектов. Из них три — наиболее вероятные. Крайне северный и крайне южный объекты — они и были крайними. Левая рука Полинг указывала на цветочный магазин. За ним шло недавно облюбованное Ричером кафе, а за кафе — лавка багетчика. Затем двойная витрина магазина спиртных напитков. Правая рука упиралась в лавку народных снадобий.
— Так, цветы отбросим, — сказала Полинг, — без двадцати двенадцать ночи там закрыто.
Ричер промолчал.
— Винный магазин в это время, вероятно, еще работает, но в семь утра уж точно закрыт.
— Не мог он по целому часу торчать ни там, ни там, — заметил Ричер, — в кафе и то было бы рискованно. Три раза, да еще столько времени — его бы наверняка заприметили.
— А если он просто караулил на улице?
— Ни от посторонних глаз, ни от непогоды на улице не укрыться. Тем более три раза подряд. В этом районе его бы приняли за наркомана, если не за террориста.
— Так где же он находился?
— Чуть выше. Морскому разведчику подавай обзор без помех, а на улице всякое может случиться. Скажем, в самую неподходящую минуту перед ним припаркуется трейлер.
Лорен Полинг опять повернулась лицом к улице и развела руки, на сей раз их подняв. В сферу охвата попали те же пять зданий.
— С какой стороны он появился в первый раз? — спросила она.
— Справа от меня, то есть с южной, — ответил Ричер. — Я сидел за последним столиком, лицом на северо-восток.
— Но в последний раз, когда Бёрк переложил сумку, он должен был выйти со своего наблюдательного поста. Так?
— Когда я его заметил, он фактически был уже у машины.
— Откуда он шел?
— Почти оттуда же, что и в первый раз.
Полинг вытянула руку на юг и резанула ладонью немного левее самого северного столика. В отрезанной части дуги остались половина дома с цветочным магазином на первом этаже и большая часть здания с кафе. Над цветочным магазином было еще три этажа. Их окна — с принтерами и стопками бумаги на подоконниках — закрывали вертикальные жалюзи.
— Офисы, — определила Полинг.
Над кафе тоже было три этажа. Во всех окнах, за исключением двух, виднелись либо шторы из выцветшей индийской парчи, либо вязаные кашпо.
— Квартиры, — определила Полинг.
Между цветочным магазином и кафе в глубине портала виднелась синяя дверь. Слева от нее была утопленная в стене серебристо-серая панель с кнопками и фамилиями жильцов.
— Тому, кто вышел из этой двери, направляясь к гидранту, — заметил Ричер, — нужно было перейти улицу сперва на север, потом на восток, верно?
— Нашли, — сказала Полинг.
На серебристой панели слева от синей двери располагались колонкой шесть кнопок. На табличке перед верхней выцветшими чернилами было аккуратно выведено «Кублински». Нижняя кнопка явно имела отношение к смотрителю дома, на табличке черным маркером было небрежно написано «Комендант». Четыре таблички между верхней и нижней были пустые.
— Низкая квартплата, краткосрочная аренда, — заметила Полинг. — Временные жильцы — кроме господина или госпожи Кублински.
— Они, вероятно, перебрались во Флориду еще полвека назад, — сказал Ричер. — Попробуем вызвать коменданта?
Полинг утвердительно кивнула и нажала на кнопку пальцем с ухоженным ногтем. В ответ микрофон разразился неразборчивыми звуками.
— Федеральные агенты, — представилась Полинг.
Микрофон взорвался новым набором звуков, и через пару секунд в дверях появился высокий худой мужчина в черной вязаной шапочке.
— Я вас слушаю, — произнес он с сильным русским акцентом.
Полинг помахала визиткой, так чтобы тот успел заметить нужные слова, и сказала:
— Расскажите нам о самом последнем жильце.
— Пятая квартира. Снял неделю назад. По объявлению в «Виллидж войс».
— Нам нужно видеть его квартиру.
— Не знаю, можно ли вас пустить, — сказал комендант. — В Америке свои правила.
— Акт о внутренней безопасности, — произнес Ричер. — Патриотический акт. В Америке больше нет правил.
Мужчина пожал плечами и молча направился к лестнице в глубине дома. Ричер и Полинг последовали за ним. Ричер уловил просочившийся из кафе аромат кофе. На дверях первого этажа не было номеров — ни первого, ни второго. На первой двери, к которой они вышли, поднявшись на второй этаж, стояла цифра 4. Квартира находилась в задней части дома и окнами выходила во двор. Квартира 3 была на том же этаже в противоположном конце коридора — в передней части дома, с окнами на улицу. Квартира 5 должна была располагаться прямо над ней на третьем этаже и выходить окнами на восток, то есть на улицу.