Пастор и его друзья отступили от очага, вокруг которого они сидели, и освободили место для леди и ее свиты. Не отвечая на реверансы и чрезвычайную учтивость миссис Адамс, леди, повернувшись к мистеру Буби, воскликнула: «Quelle bete! Quel animal!»[430] А увидев Фанни, которую она распознала бы, даже если б девушка не стояла рядом с Джозефом, она спросила франта, не находит ли он эту юную особу прехорошенькой.
— Черт возьми, сударыня, — ответил франт, — это та самая девица, которую я встретил!
— Я и не подозревала, — промолвила леди, — что у вас такой хороший вкус.
— Потому, конечно, что вы мне никогда не нравились! — воскликнул прельстительный Дидаппер.
— Ах, шутник! — сказала она. — Вы же знаете, что я всегда питала к вам отвращение.
— С таким лицом, — сказал франт, — я не стал бы говорить об отвращении; моя дорогая леди Буби, умойте свое лицо перед тем, как говорить об отвращении, заклинаю вас.[431] — Тут он рассмеялся и принялся любезничать с Фанни.
Все это время миссис Адамс просила и умоляла дам, чтоб они сели, — и, наконец, добилась этой милости. Так как маленький мальчик, с которым произошло несчастье, все еще сидел у огня, мать выбранила его за невежливость, но леди Буби взяла его под защиту и, хваля его красоту, сказала пастору, что сын прямо-таки его портрет.
Увидев затем в руках у мальчика книжку, она спросила, умеет ли он читать.
— Да, — сказал Адамс, — он уже немного знает латынь, сударыня, и недавно приступил к «Quae Genus».
— Да ну их, ваших квагензов, — ответила леди, — пусть он мне почитает по-английски.
— Lege, Дик, lege, — сказал Адамс; но мальчик ничего не отвечал, пока не увидел, что пастор сдвинул брови; тогда он прохныкал:
— Я не понимаю, отец.
— Что ты, мальчик! — говорит Адамс. — Как будет повелительное наклонение от «lego»? «Legito», не так ли?
— Да, — отвечает Дик.
— А еще как? — говорит отец.
— Lege, — выговорил сын после некоторого колебания.
— Умница! — говорит отец. — А по-английски, дитя мое, что означает «lege»?
Мальчик долго молчал в смущении и ответил наконец, что не знает.
— Как! — вскричал Адамс, рассердившись. — Или водой смыло все твои знания? Как перевести на латынь глагол «читать»? Подумай, потом говори.
Ребенок некоторое время думал, затем пастор два-три раза произнес:
— Le… le…
— Lego, — ответил Дик.
— Очень хорошо! Ну, а на наш язык, — говорит пастор — как перевести глагол «lego»?
— Читать! — воскликнул Дик.
— Отлично, — сказал пастор, — умница! Ты сможешь хорошо учиться, если будешь прилагать старания… Знаете, ваша милость ему только восемь лет с небольшим, а он уже прошел «Propria quae manbus»…[432] Ну, Дик, почитай ее милости.
И так как леди, желая дать франту время и возможность похлопотать около Фанни, подтвердила свою просьбу, Дик начал читать, а что — покажет следующая глава.
Глава X
История двух друзей, которая может послужить полезным уроком для всех, кому случилось поселиться в доме у супружеской четы
— «Леонард и Поль были друзьями…»
— Произноси «Ленард», дитя, — перебил пастор.
— Прошу вас, мистер Адамс, — говорит леди Буби, — не перебивайте мальчика, пусть читает.
Дик продолжал:
— «Ленард и Поль были друзьями; они совместно получили образование в одной и той же школе, где и завязалась у них взаимная дружба, которую они долго сохраняли. Она так глубоко запала в души им обоим, что продолжительная разлука, во время которой они не поддерживали переписки, не могла искоренить ее или ослабить; напротив, она ожила со всею силой при первой же их встрече, случившейся только через пятнадцать лет. Большую часть этого времени Ленард провел в Ост-Индии…»
— Произноси: «Ост-Индия», — говорит Адамс.
— Прошу вас, сэр, помолчите, — говорит леди.
Мальчик продолжал:
— «…в Ост-Индии, меж тем как Поль служил в армии своему королю и отечеству. На этих двух различных поприщах они встретили столь различный успех, что Ленард был теперь женат и вышел в отставку, располагая состоянием в тридцать тысяч фунтов; а Поль дослужился лишь до звания капитана пехоты и не имел за душою ни шиллинга.
Случилось так, что полк, в котором служил Поль, получил приказ стать на квартиры неподалеку от имения, приобретенного Ленардом. Этот последний, ставший теперь землевладельцем и мировым судьей, приехал на сессию суда в тот город, где стоял на постое его старый друг, — вскоре по его приезде туда. По какому-то делу, касавшемуся одного солдата, Полю случилось зайти в суд. Возмужалость, время, действие чужого климата так сильно изменили Ленарда, что Поль сначала не признал давно знакомые черты, но не так было с Ленардом: он узнал Поля с первого взгляда и, не сдержавшись, вскочил со скамьи и бросился его обнимать. Поль стоял сперва несколько смущенный, но друг быстро разъяснил недоразумение; и, вспомнив его, офицер тотчас ответил на объятия с горячностью, которая у многих зрителей вызвала смех, а кое в ком пробудила более высокое и приятное чувство.
431
Дабы некоторым читателям не показалось это неестественным, мы полагаем нужным сообщить, что сие взято verbatim из одного вполне светского разговора.