Как тут не видать того счастливого стечения и обстоятельств и правил, по коим насажденные в людях дарования растут изяществом крылатым?! Государственный человек, приемля отеческое участие в отличных способностях молодого человека, доводит его до монархини, в кругу дарований рожденной; монархиня одушевляет его лучом своей милости и побуждает другого монарха соединить его внимание с ее вниманием, дабы взаимный свет двух властителей показал отличие подданного в пример другим.
С сего времени г-н Львов соделался, так сказать, пристанищем художников всякого рода, занимаясь с ними беспрестанно. Мастер клавикордный просит его мнения на новую механику своего инструмента. Балетмейстер говорит с ним о живописном расположении групп своих. Там г-н Львов устраивает картинную галерею. Тут на чугунном заводе занимается он огненной машиной. Во многих местах возвышаются здания по его проектам. Академия ставит его в почетные свои члены. Вольное экономическое общество приглашает его к себе. Там пишет он «Путешествие на Дудорову гору». Тут составляет министерскую ноту, а здесь опять устраивает какой-либо великолепный царский праздник или придумывает и рисует орден св. Владимира по возложенному на него поручению в 1782-м году по воле государыни императрицы.
Будучи свойств отличных, малейшее отличие в какой-либо способности привязывало г-на Львова к человеку и заставляло любить его, служить ему и давать ему все способы к усовершенствованию его искусства. Я помню попечении его о г-не Боровиковском, знакомство его с г-ном Егоровым, занятия его с капельмейстером Фоминым и проч., люди по мастерству своему пришедшие в известность и нашедшие приют в его доме.
По смерти императрицы, когда уже пылкие лета молодости г-на Львова прошли, он занимался беспрестанно художествами, но уже в видах государственного хозяйства. Он пользовался милостивым расположением покойного государя Павла и в разных случаях был им употребляем неоднократно. В царствование сего государя открыл он в России целые карьеры земляного угля и делал разные над ним опыты, извлекал из сего угля серу, в которой у нас крайний недостаток, и составлял из того угля деготь для сохранения корабельных подводных частей от повреждения. Единый предмет сей достаточен уже был принести нам великие выгоды, как со стороны сбережения лесов, так и с той, что по сей по крайней мере статье могли бы мы выйти по торговле из зависимости иностранных.
По высочайшему соизволению он же ввел в Россию так называемое землебитное строение и выучил сему мастерству нарочно присылаемых к нему мальчиков из каждой губернии.
По упражнениям его в сем роде он уже перешел служить в горный корпус.
Он ввел у нас построение воздушных печей, о которых написал книжку под названием «Русской пиростатики».
Книжка сия доказать может, как о предмете, к одному мастерству принадлежащем, можно говорить остро, забавно и занимательно. Аразговор его с простым крестьянином, как строить из земли избу, есть творение неоцененное. Настоящее дело гения, которому подражать невозможно.
Всегда и во всех почти краях при открытии новых польз общественных страдали виновники оных. Труды подвижника, озлобляя зависть, нередко были гонимы! Той же участи подвержен был и г-н Львов. О земляном угле кричали, что он не горит и не может заменить уголь английский, а уголь русский, загорясь однажды на пустом месте на берегу под Невским, горел несколько месяцев, и потушить его было невозможно. О земляных строениях кричали, что они непрочны, нездоровы, а доныне, то есть 25 лет времени, многие земляные строения существуют без всякого поправления и в совершенной целости. Разные слухи, клеветы, коварствы бросились на сего достойного человека, и он, по крайней чувствительности своей, не мог отстоять, так сказать, своего здоровья, которое постепенно разрушалось. И наконец... сей приятный русский гений, сей добрый и остроумный человек, сей усердный слуга государству, возвратясь с Кавказских гор, куда он был по высочайшему повелению отправлен для устроения разных необходимостей при тамошних теплых водах, от долговременной болезни прекратил жизнь свою.
Он скончался в 1803-м году на 52-м году жизни. Был тайным советником, орденов Св. Анны 2-й степени и Св. Владимира 3-й степени кавалером и членом Академии Художеств, Российской Академии и Вольного экономического общества.
Обозрение трудов его по литературе, по истории, по архитектуре и по технологии при сем прилагается.