4
Лучшайший день, день лета ясна,
Проходит, к нам не возвратясь.
Година хлебна и прекрасна,
Чтобы скончаться, началась.
5
Коль тщетно смертный помышляет,
Чрез зданье стен бессмертным стать.
Та тщетность, их что созидает,
Не может вечность им придать.
6
Природы царь, что быть гордится,
Не может рок сей избежать,
Здесь мигу начинать родиться,
Ничто, как умирать зачать.
7
Почто же в жизни толь кратчайшей
Заботами себя тягщить,
Почто терять день проходящий
Для должного равно пройтить?
8
Коль смертных может рок плачевной
Вмиг свет затмить твоим очам,
Употребим сей миг, толь бренной,
Он больше не придет уж к нам.
9
Достойна плача часть такая!
Блаженство в жизни кто алкал,
И, счастье в поте созидая,
Сам чрез себя несчастным стал.
10
В надеждах льстительных теряет
Лучшайшу в жизни часть своей,
Надежде мнимой посвящает
Именье настоящих дней.
11
Безумный! ты определяешь
Себе сам бедственный предмет,
Ведя жизнь, в бедстве умираешь,
Жить часу в жизни не нашед.
12
Не стану я так мыслить ложно,
Не льстит мя прелесть вся сия,
Не тот мой час, где жить мне должно,
Но жизнь мне тот, в котором я.
13
О днях прошедших помышляю,
Не ропщу, не жалею сих,
Вперед которых дожидаю,
Без страха жду и просьбы их.
14
Употребим свое стяжанье,
Которо верно чтим своим,
Чтоб то вкушати ожиданье,
Владеть нас не лишало им.
15
Прошедший час ничто уж боле,
Ты рок имеешь с ним один,
Но настоящий в нашей воле —
Ему лишь смертный господин.
Н. Прадон
ПРАДОН К МАДЕМУАЗЕЛЬ БЕРНАР{*}
Вы пишете, лишь чтоб писать,
Забавою сие считая;
Но я пишу, вас обожая,
На то, чтоб вам лишь то сказать.
Ф. Петрарка
«ЕЕ ВЛАСЫ ТОГДА ПРИЯТНО РАЗВИВАЛИ...»{*}
Ее власы тогда приятно развивали,
Зефир, играя, их прекрасно завивал,
И в взоре нежности тогда ее сияли,
В том взоре, что днесь уж одним и взглядом стал.
Не знаю, зрел ли я, или то зреть мне мнилось,
Я нежность на лице ее красящу зрел,
И дивно ль, что мое вдруг сердце вспламенилось,
Все пламя я любви в душе моей имел.
Ее походка, стан божественны казались,
Не смертного слова мне в слух мой ударялись,
Я зрел небесный дух иль солнцем был прельщен.
И коль не такова она, как мне явилась,
Не можно оттого, чтоб рана исцелилась,
Хоть бросивый стрелу лук был бы опущен.
Сапфо
ПЕРЕВОД ИЗ САПФО 26 МАРТА 1778{*}
Счастлив, кто, быв с тобой, тобою воздыхает,
Кто слушает слова прекрасных уст твоих,
Кого улыбкою твой нежный взор прельщает,
Тот счастливей богов стократ в очах моих.
Вот сей-то прелестью мой страстный дух мутится
Тогда, когда я зрю тебя перед собой.
Из жилы в жилу кровь кипящая стремится,
Теряются слова, язык немеет мой;
Не вижу ничего и вкруг себя внимаю
Один смятенный шум... Я слышу и мятусь,
Дрожу, бледнею, рвусь, хладею, упадаю
И, кажется, с душой моею расстаюсь.
Гаральд Храбрый
ПЕСНЬ НОРВЕЖСКОГО ВИТЯЗЯ ГАРАЛЬДА ХРАБРОГО, {*}
из древней исландской летописи Книтлинга сага, господином Маллетом выписанная и в «Датской истории» помещенная, переложена на российский язык образом древнего стихотворения с примеру «Не звезда блестит далече в чистом поле...»
Корабли мои объехали Сицилию,
И тогда-то были славны, были громки мы.
Нагруженный мой черный корабль дружиною
Быстро плавал по синю морю, как я хотел.
Так, любя войну, я плавать помышлял всегда;
А меня ни во что ставит девка русская[1].
Я во младости с дронтгеймцами в сраженье был,
Превосходнее числом их было воинство.
О! куда как был ужасен наш кровавый бой!
Тут рукой моею сильной, молодецкою
Положен на ратном поле молодой их царь;
А меня ни во что ставит девка русская.
Нас шестнадцать только было в корабле одном.
Поднялась тогда на море буря сильная,
Нагруженный наш корабль водой наполнился,
Но мы дружно и поспешно воду вылили,
И я с той поры удачи стал надеяться;
А меня ни во что ставит девка русская.
Не досуж ли, не горазд ли я на восемь рук?
Я умею храбро драться и копьем бросать,
Я веслом владеть умею и добрым конем,
По водам глубоким плавать я навык давно;
По снегам на лыжах бегать аль не мастер я?
А меня ни во что ставит девка русская.
Неужель та девка красная подумает,
Что тогда я сбруей ратной не умел владеть,
Как стоял в земле полуденной под городом,
И в тот день, как с супостатом битву выдержал,
Не поставил богатырской славе памятник?
А меня ни во что ставит девка русская.
Я рожден в земле высокой, во Норвегии,
Там, где из лука стрелять досужи жители;
Но чего мужик боится, я за то взялся:
Корабли водить меж камней по синю морю,
От жилой страны далеко по чужим водам;
А меня ни во что ставит девка русская.
вернуться
1
Можно бы сказать, как в подлиннике: «а меня всё презирает девка русская»; но «презирает», мне показалось, не будет отвечать слогу богатырских лет.