человеку волк». Но Гарри Марч бесспорно мог бы быть ме¬ нее высокомерным и менее жестоким по отношению к луч¬ шим представителям индейских племен, если бы он не был испорчен все тем же духом, который господствовал в анг¬ лийских фортах и поселениях. Каким чистым и достойным человеком выглядит рядом с ним Зверобой, лучшим другом которого был могиканин Чингачгук и который очень часто сравнивал индейцев с «наихудшей разновидностью белых людей» отнюдь не в пользу последних! В спорах с Непоседой Зверобой, выражая бесспорно и взгляды автора, выступает против расового неравен¬ ства, защищая право на счастье и свободу человека лю¬ бого цвета кожи: «Я считаю краснокожих такими же людь¬ ми, как мы с тобой, Непоседа. У них свои природные на¬ клонности и своя религия; но, в конце концов, это не со¬ ставляет разницы и каждого надо судить по его делам, а не по цвету его кожи»... Эти слова, написанные благородным и смелым автором более ста лет назад, не потеряли своей злободневности и сейчас, когда негры Америки принужде¬ ны вести борьбу за равные с белыми права и когда еще есть колониальные народы, томящиеся под игом империализма. В опасных приключениях героев этой книги с особой яркостью проявляется дурное и хорошее, низменное и вы¬ сокое, свойственное их натурам: честность, мужество, чув¬ ство долга Зверобоя и Великого Змея; стойкость прелест¬ ной невесты вождя Уа-та-Уа, ничем не уступающей по своим душевным качествам белым девушкам Джудит и Хетти; человеческие слабости и душевная грубость Марча; бессмысленная жестокость и алчность Хаттера и т. д. Когда Купер вводит читателя в мир жестоких обычаев индейских племен, «вступивших на тропу войны», он нахо¬ дит объяснения, оправдывающие в какой-то степени эти обычаи далеких от цивилизации людей: так, нам становит¬ ся ясно, что скальп, снятый с убитого, служил для индей¬ цев вещественным доказательством победы, символом му¬ жества. По скальпам они вели счет уничтоженным врагам. Но глубокого презрения и автора и Зверобоя заслуживают стяжатели и торгаши Хаттер и Марч, продающие коло¬ ниальным властям скальпы, снятые ими не только с вои¬ нов, но и с их жен и даже с детей. Корыстные белые «охот¬ ники за скальпами» с их алчностью и бесчеловечностью отвратительны. 843
Хотя в книге Купера некоторые приключения героев иной раз кажутся не совсем правдоподобными, он впервые в литературе описал обычаи, жизнь, нравы исконных жи¬ телей американского материка реально, с чувством уваже¬ ния и глубокого интереса к своеобразному и мужественно¬ му народу. Правда, племена, связанные союзническими от¬ ношениями с французскими колонизаторами, в частности гуроны, изображены недостаточно беспристрастно: все от¬ рицательные черты — коварство, жестокость и т. д. — во¬ площены в индейцах, враждебных англичанам. На последних страницах роман Купера как бы наме¬ чает дальнейшие судьбы своих героев, которым в конце 50-х годов придется принять участие в «гораздо более серьезной войне». Писатель имел в виду длившуюся много лет войну англичан и французов, старавшихся вытеснить друг друга с захваченных ими американских земель. Дальнейшие приключения Чингачгука, его юного сына Ункаса, Зверобоя, получившего кличку Соколиный Глаз, «под которой он так прославился, что ирокезы боялись зву¬ ка его карабина, как грома Маниту», составляют содержа¬ ние романа «Последний из могикан». Он написан гораздо раньше «Зверобоя» — в 1826 году, — но его события про¬ исходят цозднее, чем в первой книге — в 1757 году. «По¬ следний из могикан», пожалуй, самая знаменитая из книг Купера о Кожаном Чулке. Прочитав ее, мы должны были с еще большей силой по¬ чувствовать, с какой печалью и автор и его герой наблю¬ дают гибель отважного и гордого народа. В англо-фрапцуз- ской войне Соколиный Глаз, то есть знакомый нам Натти Бампо, уже стал знаменитым следопытом и разведчиком английских частей. Он совершает так же, как и в «Зверо¬ бое», множество подвигов, подвергается неоднократно смертельной опасности, рискуя чаще всего, как и прежде, ради других людей. Эгоизм, корысть, которые для многих белых «цивилизаторов» становятся движущей силой их по¬ ведения, чужды Соколиному Глазу, так же как и его ин¬ дейским друзьям Великому Змею и Ункасу. Это ему, юно¬ му Ункасу, суждено оказаться последним представителем некогда могущественного племени, жившего по справедли¬ вым законам. Его отец с горечью вспоминает, как погибали его предки не только в борьбе с белыми людьми или с враждебными племенами: индейцев десятилетиями спаи¬ 844