с теми, кто возбудил в нем такой горячий интерес, и не столько из-за таинственности, с какой они вели свою бе¬ седу, сколько в силу естественного сочувствия к юной чете, вполне заслуженного, как верил он в сердечной своей простоте. Собака, его ленивая, но преданная спутница, опять легла у его ног и вскоре задремала, как обычно, почти совсем спрятав голову в густой осенней траве. Видеть людей среди пустыни, где он жил, было так не¬ привычно, что траппер в волнении не мог отвести глаза от туманных фигур своих новых знакомцев. Их присут¬ ствие всколыхнуло воспоминания и чувства, какие в по¬ следние годы лишь редко волновали его душу, стойкую и честную, и в мыслях его проносились разнообразные кар¬ тины из его многотрудной жизни, странно перемежаясь с другими, дикими, но по-своему сладостными. Воображе¬ ние уже далеко увело его в некий идеальный мир, когда верный пес, внезапно встрепенувшись, заставил его вер¬ нуться к действительности. Собака, которая до сих пор в покорности годам и немо¬ чи выказывала решительную склонность ко сну, вдруг вскочила и, выступив из тени, отбрасываемой высокой фигурой своего хозяина, уже несколько секунд вглядыва¬ лась в даль, как будто чутье сообщило ей о появлении но¬ вого гостя. Потом, видно успокоенная проверкой, она вер¬ нулась на теплое место и опять улеглась, так удобно рас¬ положив свои усталые члены, что было ясно: забота о своем покое ей не внове. — Что, Гектор, опять? — ласково сказал траппер, но из осторожности вполголоса.— В чем дело, песик? Рас¬ скажи своему хозяину, дружок. В чем дело? Гектор еще раз тявкнул в ответ, но встать не счел нужным. Это означало: «Ты оповещен, будь начеку». Трап¬ пер знал по опыту, что таким предупреждением нельзя пренебрегать. Он опять заговорил с собакой, тихим, осто¬ рожным свистом поощряя ее к бдительности. Но собака, как бы сознавая, что уже исполнила свой долг, упрямо отказывалась поднять голову. «Указание такого друга стоит больше, чем совет иного человека! — говорил про себя траппер, медленно двинув¬ шись к юной чете, слишком увлеченной горячим своим разговором, чтобы заметить его приближение.— Только какой-нибудь самонадеянный поселенец, услышав, не по¬ считался бы с ним, как должно...» 36
— Дети,— добавил он, когда подошел достаточно близко,— мы не одни в этом сумрачном поле; тут бродит кто-то еще, а значит, скажу я к стыду для рода человече¬ ского, опасность близка. — Если кто из ленивцев, сыновей бродяги Ишмаэла, вздумал рыскать ночью вдали от лагеря,— горячо, с пря¬ мой угрозой в голосе вскричал молодой пчеловод,— его пу¬ тешествие, чего доброго, закончится быстрей, чем рассчи¬ тывает он или его отец! — Голову отдам на отсечение,— поспешила вставить девушка,— они все у повозок. Я сама видела, что они все заснули, кроме двух, которых поставили сторожить. Да и те, если верны своей натуре, тоже, наверное, задремали и сейчас охотятся во сне на индюков или ввязались в улич¬ ную драку. — С наветренной стороны прошел какой-то зверь с сильным запахом, и собака забеспокоилась; или, может быть, ей тоже что-то снится. У меня у самого был в Кен¬ тукки пес, который, бывало, заспится и вдруг как вскочит и кинется в погоню, потому что ему приснилась охота. По¬ дойди к собаке и дерни ее за ухо, чтоб она очнулась. — Не то, не то! — возразил траппер и покачал головой: он знал достоинства своей собаки.— Молодость сцит и ви¬ дит сны; старость же бдительна и во сне. Гектора никогда не обманет нюх, и долгий опыт научил меня принимать предостережения старого пса. — Ты когда-нибудь пробовал поохотиться с ним не за красным зверем? — Признаться, меня иной раз брал соблазн натравить его на волков — они в охотничью пору не меньше чело¬ века жадны до дичи,— но я знал: собака разумна, она пой¬ мет, что к чему! Нет, нет, Гектор особенная собака, он знает человечью повадку и никогда не пойдет по ложному следу, когда нужно вынюхать правильный! — Ага, вот ты и выдал свой секрет! Ты вышел с соба¬ кой на волчий след, но память у нее получше, чем у ее хо-> зяина,— рассмеялся бортник. — Бывало, Гектор у меня часами спит и не шелох¬ нется, когда волчьи стаи одна за другой пробегают па виду. Волк может есть с ним из одной миски, и он не заворчит, если не голоден. Вот если голоден, тут уж он заявит свои права. — С гор спустились пантеры. Я видел на закате 37