судами, избегая столкновений, пока не достигла узкого канала, отделяющего Дворец Дожей от более прекрас¬ ного классического сооружения, .где находилась тюрьма республики. Мост, что соединяет обе набережные, остался позади, потом над головой Джино проплыла знаменитая арка, та арка, которая поддерживает крытую галерею, ведущую из верхнего этажа Дворца Дожей в тюрьму и которая была так поэтично и, можно добавить, так пе- чальногтрогательно названа Мостом Вздохов, так как по ней проводили обвиняемых, когда им надлежало пред¬ стать перед лицом своих судей. Джино ослабил удары весла, и гондола подплыла к лестнице, нижние ступени которой, как обычно, захлесты¬ вали легкие волны. Джино спрыгнул на низкую плиту и, воткнув маленький железный багор на веревке в рассе¬ лину между плитами, оставил свою лодку под защитой этого ненадежного, но привычного крепления. Предпри¬ няв эту нехитрую предосторожность, гондольер быстро прошел под массивной аркой — водными воротами дворца и очутился в его огромном, но мрачном дворе. В этот час веселья, царившего на прилегающей к двор¬ цу площади, здесь было тихо и пустынно. Лишь одинокая женщина-водонос стояла у колодца и ждала, пока бас¬ сейн наполнится родниковой водой, чтобы зачерпнуть ее своими ведрами; от нечего делать она равнодушно при¬ слушивалась к гулу веселой толпы на площади. Часовой с алебардой расхаживал по открытой галерее на верхней площадке Лестницы Гигантов; и то здесь, то там под угрюмыми и тяжелыми сводами длинных коридоров дворца раздавались шаги других часовых. Ни одно окно не светилось в этом здании, которое служило символом таинственной власти, вершившей судьбы Венеции и ее горожан. Прежде чем Джино вышел из темного прохода, по которому шел, он заметил в противоположных воротах двух или трех любопытных;,они остановились и с интере¬ сом оглядели пустынный и внушительный дворец, наво^ дивший ужас на людей; а затем влились в беззаботную толпу, кружившую поблизости от этого тайного и беспо¬ щадного трибунала, ибо человеку свойственно бездумно веселиться даже на краю неизвестного будущего. Раздосадованный, что не нашел здесь того, кого искал, гондольер вышел вперед и, втайне надеясь, что он вообще избежит этой встречи, набрался храбрости и рискнул об* 38
наружить себя громким покашливанием. В то же мгнове¬ ние темная фигура скользнула во двор со стороны набе¬ режной и быстро прошла на середину. Сердце Джино отчаянно забилось, но он сумел овладеть собой. Когда они приблизились друг к другу, Джино заметил при свете луны, проникавшем и в это мрачное место, что незнаком мец тоже в маске. — Да благословят вас святой Теодор и святой Марк! сказал гондольер. — Если я не ошибаюсь, вы тот самый .человек, к которому меня послали. Незнакомец вздрогнул и, казалось, хотел пройти ми¬ мо, но внезапно остановился. — Может быть, да, а может быть, нет! Сними маску, чтобы я мог судить по твоему лицу, правду ли ты! сказал. — С вашего позволения, достойный и уважаемый' синьор, и с повеления моего хозяина, я бы предпочел укрыться от вечерней прохлады за этим кусочком картона и шелка. — Здесь тебя никто не выдаст, даже будь ты в чем мать родила. Но, если я не знаю, кто ты, как могу я дове¬ риться твоей честности? — Я и сам питаю больше доверия к открытым ли-< цам, синьор, и потому я предлагаю вам самому показать, какими чертами наделила вас природа, а то ведь дове- ряться-то должен я, и мне нужно быть уверенным, что вы и есть тот самый человек. —* Слова твои справедливы и показывают, что ты бла¬ горазумен. Но я не могу снять маску; и, так как мы с то¬ бой вряд ли договоримся, я пойду дальше... Счастливей¬ шей тебе ночи! — Черт побери! Синьор, для меня вы слишком быстры в своих мыслях и решениях — я ведь совсем не опытен в переговорах такого рода. Вот кольцо. Может быть, печать на нем поможет нам лучше понять друг друга. Незнакомец взял драгоценность и повернул камень к лунному свету; разглядев его, он вздрогнул от удивле¬ ния и удовольствия. — Здесь сокол, герб неаполитанца. Кольцо принадле¬ жит владельцу замка святой Агаты! —; И многих других поместий, добрый синьор, не говоря уж о тех почестях, которых он добивается здесь, в Венеции. Значит, я прав и поручение мое — к вам? 39