ловеческой силой, он кричал до тех пор, пока не упал в изнеможении. Цризыв этот еще звенел в ушах людей, притихших на плоту, когда над водой пронесся громкий ответный крик. Тотчас же гик бригантины был перекинут, и ее тон¬ кий нос направился прямо на маленький белый флажок, развевавшийся над морем. Все это произошло в один миг, но миг этот был полон надежд и тревог, а прекрасное судно уже скользило в пятидесяти футах от плота. Не прошло и пяти минут, как мачта с «Кокетки» уже плыла по океану пустая и никому не нужная. Первым чувством, которое овладело Бороздящим Океаны, когда нога его коснулась палубы бригантины, была глубокая, бесконечная благодарность. Он молчал, видимо не в силах вымолвить ни слова. Проходя по па¬ лубе, он окинул взглядом свое судно и крепко хлопнул ладонью по шпилю, как бы выражая этим судорожным движением свою любовь. Потом он сурово улыбнулся пре¬ данным, послушным матросам и скомандовал бодро и властно, как всегда: — По реям! Марсель поставить, пошел брасы! Шкоты тянуть, да покрепче, друзья! Пусть наша дорогая волшеб¬ ница обратит свой лик к берегуI Глава XXXIV Простите, сударь, вы присутствовали при этом? Шекспир, «Зимняя сказка» На следующее утро окна виллы олдермена ван Беве- рута были открыты, свидетельствуя о возвращении хо¬ зяина. На лицах людей в доме и во дворе было счастливое и вместе с тем печальное выражение, словно какая-то большая радость была омрачена тяжким несчастьем. Чернокожие слуги были взволнованы, обуреваемые той жаждой необычайного, которая так сильна у простых людей, а остальные, казалось, не могли забыть о беде, которой им удалось миновать. Тем временем в комнатах олдермена происходил очень серьезный разговор* Контрабандист и олдермен разгова¬ 787
ривали с глазу на глаз. Вид обоих не оставлял сомнений в том, что они пришли сюда обсудить какие-то важные и серьезные вопросы. Но от человека проницательного не укрылось бы, что моряк говорил о вещах, сильно волно¬ вавших его душу, а олдермена больше интересовали тор¬ говые дела. — У меня остаются считанные минуты, — сказал мо¬ ряк, выходя на середину комнаты и круто поворачиваясь к своему собеседнику, — поэтому я буду краток. Из мел¬ кой бухты можно выйти только во время прилива, а едва ли было бы благоразумно, если бы я стал мешкать, дожи¬ даясь, пока весть о происшествии, которое недавно случи¬ лось в море, разнесется по всей провинции и поднимутся шум и тревога. — Вы рассуждаете с осторожностью, как и пристало контрабандисту! Это еще более укрепляет нашу дружбу, которая отнюдь не ослабла после того, что вы сделали во время нашего не слишком приятного плавания на реях и мачтах погибшего крейсера королевы Анны. Что ж! Я не желаю зла никому из верных слуг ее величества, но мне тысячу раз жаль, что вы не хотите прийти сюда с партией доброго товара сейчас, когда берега некому охранять! В прошлый раз вы привезли потайные шкатулки и кру¬ жева тонкой работы, весьма ценные и выгодные для тор¬ говли; но наша колония испытывает острую нужду еще в кое-каких товарах, которые теперь можно провезти без помех. — Я пришел к вам, чтобы поговорить совсем о другом. Нас связывает нечто такое, олдермен ван Беверут, о чем вы и не подозреваете. — Вы говорите о маленьком недоразумении с послед¬ ней описью? Но ведь все было улажено при вторичной проверке и выяснилось, что вы были аккуратны, как Английский банк. — Выяснилось или нет, мне все равно, пусть тот, кто во мне сомневается, не имеет со мной дела. У меня только один девиз — «доверие», и одно правило — «справедли¬ вость». — Друг мой, вы меня неправильно поняли. Я не допу¬ скаю никаких подозрений; но аккуратность — душа ком¬ мерции, а прибыль — ее плоть. Точный расчет и прилич¬ ный баланс — самый прочный цемент для делового дове¬ рия. Искренность в тайной торговле подобна; беспристра¬ 788