Удивительно ли после этого, что американские купцы ведут оживленные сношения с джентльменами под чер¬ ным флагом? Противоречия между интересами жителей заокеанских владений и политикой английской короны все возрастают. На английском престоле сидит королева Анна — туч¬ ная, упрямая, тупая богомолка, любительница охоты и выпивки. Уже девять лет идет война с Францией из-за заокеанских владений, война, получившая название «вой¬ ны королевы Анны». В 1713 году Утрехтский мир поло¬ жит ей конец, а пока отряды английских войск в союзе с индейцами ведут в обширных американских лесах кам¬ пании против французских войск в союзе с другими пле¬ менами индейцев, а на море английские и французские крейсеры и корветы выслеживают друг друга, захваты¬ вают торговые корабли противника, а иногда и вступают в морской бой, подобный описанному в романе сражению «Кокетки» и «Прекрасной Фонтанж». «Война королевы Анны» — звено в цепи ряда других войн Англии и Франции из-за американских колоний. Эти войны получили свои названия по именам венценосцев — перед «войной королевы Анны» была «война короля Виль¬ гельма», потом будет «война короля Георга III». Конеч¬ ным их результатом было завоевание Англией Канады. Действие романов Купера часто происходит во время войны. Война с ее борьбой двух противоположных лаге¬ рей делает понятной и убедительной сюжетную схему мно¬ гих куперовских романов. Эта схема несложна: бегство, преследование, исчезновение, сражение, избавление и спа¬ сение. Но сколько неожиданных, полных драматизма эпи¬ зодов умел вводить Купер в свою несложную схему! На¬ помним хотя бы исключительно яркий и захватывающий рассказ об опасном плавании двух судов сквозь Адские Ворота в XXVIII главе. Исторические источники свидетельствуют, что далеко не все было так мирно и идиллично в Нью-Йорке начала XVIII века, как это описано в романе, далеко не так без¬ облачны и благополучны были отношения хозяев с негра¬ ми. Как раз в 1712 году, почти в год действия романа, в Нью-Йорке из-за жестокого обращения хозяев произо¬ шло восстание негров, против которых были высланы сол¬ даты. Губернатор Нью-Йорка доносил о расправе над восставшими; «Часть из них сожгл^ некоторых повесили, 815
одного колесовали и одного живьем повесили в городе на цепях, так что наказания были придуманы самые поучи¬ тельные». Художественный замысел Купера несколько преобра¬ зил историческую картину. Он рисует Нью-Йорк как го¬ род, в котором царят патриархальные буржуазные нравы. Писатель стремился выразить дух тогдашних хозяев го¬ рода в образе Миндерта ван Беверута, этого проповедника бережливости и коммерческой сметки. «Осторожность и благоразумие» — таков девиз этого коммерсанта, выра¬ жающего типичную для буржуа «философию» накопи¬ тельства. Купер говорит о «притупленных, уродливых чувствах» олдермена ван Беверута, видящего весь мир сквозь успешно подведенный баланс своего гроссбуха. Но он от¬ нюдь не трус. Во время смертельной опасности Миндерт ван Беверут проявляет невозмутимость и мужество,' не забывая, правда, и в этот момент о своих коммерческих интересах, так как, по его словам, все, что касается тор¬ говли, может повлиять на благоденствие и процветание всего общества. Фигура Миндерта ван Беверута обрисована с добро¬ душной иронией. Олдермен с его ворчливым, но, в сущ¬ ности, добродушным отношением к своим неграм — не¬ сколько идеализированный образ. Купер мысленно как бы противопоставлял его современным американским ком¬ мерсантам, в массе своей алчным и беспощадным. Неудивительно, что и образ города, в котором живет Миндерт ван Беверут, приобретает черты характерного для олдермена благодушия. Ныо-Йорк «Морской волшеб¬ ницы» — город беспечности и веселья, мирной и беззабот¬ ной жизни и белых и негров. И вот в этот сонный, неподвижный, застывший при всей своей видимой оживленности мирок, к которому так подошло бы название загородного поместья Миндерта ван Беверута «Сладкая прохлада», врывается струя роман¬ тической, сказочной экзотики. Ее вносит необычайная, за¬ гадочная бригантина, овеянная тайной и легендой. Бри¬ гантина олицетворяет свободу и своеволиег магическое могущество колдовской грации и беспредельную независи¬ мость от стеснений, налагаемых буржуазным государст¬ вом и обществом. Недаром бригантина зовется «Морская волшебница». Ее появлению предшествует слава о не¬ 816