Перевод Г. Бена
vi
Улан
Из дома ушел я в уланы
(Кто с храбрым не ляжет в кровать?),
Из дома ушел я в уланы —
В могилу верхом гарцевать.
Приказано: без промедленья
Взять с бою чужую страну.
Я с храбрыми был в наступленьи
И с ними навеки засну.
Они по себе научали
Как следует бой принимать
И гибель достойно встречали
(Кто с храбрым не ляжет в кровать?).
Так вот вам ответ, без обмана:
Из дома уйду я в уланы
(Кто с храбрым не ляжет в кровать?).
Я с храбрыми лягу под плиты
На глиняные топчаны.
И, завоеваньями сыты,
Придут эскадроны с войны.
И ветер взъерошит султаны,
Девчонки начнут ворковать,
Торжественным зрелищем пьяны:
«Кто с храбрым не ляжет в кровать?»
Так вот вам ответ, без обмана:
Из дома уйду я в уланы
(Кто с храбрым не ляжет в кровать?).
Перевод В. Резвого
vii
Вновь музыка слышна
В тиши долин зеленых,
Тревожит холмы она
И слух влюбленных.
Минуя лес и луг,
Минуя жизнь — куда-то.
Под флейту и мерный стук
Идут солдаты.
Дана солдату власть
В день мрачный иль погожий
Сердца служанок красть,
Мужские — тоже.
Заслышав шаг солдат,
И парень, и зазноба,
Под кустиком лежа, в лад
Вздыхают оба.
И — смерть вздохнет в ответ.
Преграды вдруг не стало:
В безмолвье, солдатам вслед,
Прогрохотала…
Перевод И. Поляковой-Севостьяновой
viii
В дом с войны ведет дорога.
После воинских трудов
Посиди в тиши немного,
Покоритель городов.
«Здравствуй, друг!» — кругом несется,
Мир настал, конец войне.
На лугу твой конь пасется,
Вон уздечка — на стене.
Отдыхай, солдат, по праву!
И раскисшая земля,
И сражения во славу
Кайзера и короля —
Всё прошло, и ждет награда.
Конь, пасись! Ржавей, узда!
Сядь, солдат! Тебе здесь рады.
Приходи сюда всегда.
Перевод И. Поляковой-Севостьяновой
ix
Каштан роняет факелы, кружится
Боярышника цвет — поди поймай!
В плену дождя — домов слепые лица.
Дай кружку, милый! Умирает Май.
Весна продлила оскуденье наше,
Богатый собран урожай невзгод.
Грядущий май, наверно, будет краше,
Но с ним придет наш двадцать пятый год!
Уж верно, мы не первыми в таверну
Ретировались, буре за стеной
Отдав мечты и проклиная скверну,
Которой создан грубый мир земной.
Несправедливость властвует судьбою:
Сродненным душам воздаянья нет.
Веселье позади, и нам с тобою
Нести до гроба убиенный свет.
Несправедливость… Дай же кружку, милый!
В подлунном мире мы — не короли.
Удел людской — вот наш удел унылый:
Хотим Луну, а ляжем в прах Земли.
Сегодня туча к нам явилась в гости —
Ей завтра быть вдали от этих мест,
Иная плоть сожмет иные кости,
Иную грудь уныние изъест.
Нам вечность дарит беды непреложно,
Наш гордый прах — ее прямая цель,
Но эту ношу выдержать возможно.
Подставь плечо под небо. Пей свой эль.
Перевод А. Белякова
ix
Каштан бросает факел; рвут ветра
С боярышника за цветком цветок;
В незрячих окнах — ливень до утра.
Дай кружку, милый; маю вышел срок.
Прожитых весен убывает счет —
Стал на одну скуднее наш запас;
Погожим май вернется через год,
Но… двадцать пятый год пойдет для нас.
Нет, мы не первые в тавернах пьем.
Пока всё то, чем дорожат сердца
Швыряет в бездну буря, — и клянем
Мир и тупую злость его творца.
Таков небесный произвол — отнять
У обреченных душ всё, что ни есть
Ътрадного, пока, глупцам под стать,
Бредем к могиле, для чего — Бог весть.
Пусть произвол; дай кружку, милый друг, —
Мы не царями родились на свет,
Удел наш — тот же, что у всех вокруг:
О чуде молим, но ответа — нет.
Сегодня в небе нависает мрак,
А завтра туча минет стороной;
Плоть облечет уже не наш костяк,
И мыкаться душе — в груди иной.
Терзать охваченный гордыней прах —
Бессрочной вечности слепая цель;
То внове ль нам? — снесем и боль, и страх.
Взвали на плечи мир — и пей свой эль.
Перевод Дж. Катара
xi
Лишь рассвело — забот не счесть:
Встань, вымойся, костюм надень…
Я должен думать, пить и есть,
Работать (для чего — Бог весть),
И так вот — каждый день.
Всё как обычно — чист, одет…
Но отдохнуть бы мне сейчас.
Терзает боль — сильнее нет.
Что должен — делал много лет…
И сделаю не раз.
Перевод И. Поляковой-Севостьяновой
xi
На небе солнце золотится,
Оно встает, и я встаю:
Мне надо завтракать и бриться,
Потом зачем-то торопиться
Работу выполнять свою.
Как часто, соберясь в дорогу,
Я рано должен был вставать!
Так дайте отдых, ради Бога!
Пять тысяч раз я делал много
И много сделаю опять.
Перевод Г. Бена