Особенно обращают на себя внимание работы Леттвина с сотр. и Франка. Важность работ подобного типа проистекает уже из того, что в широкой среде физиологов и даже среди нейрофизиологов до сих пор имеет распространение такое суммарное понятие, как “стимул”, “раздражение”, “очаг возбуждения” и т.д. Современный уровень исследования нервных процессов уже не довольствуется этими суммарными понятиями: ставится вопрос о том, что представляет собой стимул, приложенный к коже или к сетчатке глаза, по той сумме информации, которую он несет с собой из внешнего мира. Ставится вопрос о том, что закодировано в каждом стимуле, какие параметры внешних энергетических факторов и сколько их отражает каждый стимул и какова судьба этого сложным образом закодированного стимула?
Проблема кодирования стимула выросла в последние годы, с одной стороны, из потребностей технической кибернетики (алгоритмы, программирование и т.д.), с другой — из новейших результатов нейрофизиологических исследований. В самом деле, индивидуальная характеристика восходящих влияний от подкоркового уровня к коре больших полушарий показала, что уже простой стимул в форме, например, прикосновения к коже приобретает на подкорковом уровне чрезвычайную дисперсию и поэтому кора головного мозга в конечном итоге получает от этого, казалось бы, очень элементарного стимула десятки различных по количественным и качественным показателям возбуждений. Спрашивается, какой физиологический смысл в этой исключительно богатой дисперии исходного стимула на подкорковом уровне? Несомненно, происходит какое-то раскодирование всего того, что было заложено в этом стимуле, и, следовательно, понимание конечного итога этой информации для мозга складывается из понимания двух механизмов: а) механизма кодирования исходного стимула на рецепторном уровне и б) механизма раскодирования его на уровне подкорковых аппаратов и коры мозга.
Как может видеть читатель, перед исследователем нервной системы раскрываются широчайшие горизонты новых подходов, новых трактовок и новых обобщений в области функционирования мозга. С этой точки зрения работа, например, Леттвина и др. является весьма ярким доказательством того, что уже на рецепторном уровне происходит анализ и синтез действующего стимула с фиксацией в нервном процессе его наиболее важных параметров.
Нельзя не отметить, что Леттвин и др. подметили одну замечательную особенность высоко специализированной нервной ткани, состоящую в том, что возбуждение может опережать ход событий, если эти события подчиняются правилу регулярности развития и повторяемости.
В самом деле, уже на рецепторном уровне имеются отдельные клетки (сетчатка глаза), которые способны “предвосхитить” траекторию движения внешнего тела. Можно ли удивляться, что в центральной нервной системе с ее бесчисленными и многообразными циклическими связями процесс возбуждения, фиксированный многими повторениями, опережает события, раскрывая возможность самых высоких творческих успехов человеческого ума в овладении будущим?
Интересной является также и статья Барлоу о преобразовании сенсорных посылок, хотя с автором отнюдь нельзя согласиться в том, что мнение Маха о гипотезе хоть в какой-то степени может помочь пониманию принципа ограничения избыточной информации.
Сборник в целом, несомненно, принесет пользу советскому читателю, хотя бы уже благодаря тому, что он ознакомит широкий круг специалистов с многочисленными исследовательскими тенденциями современной кибернетики. Этим самым сборник может пробудить критическую мысль, постановку более совершенных экспериментов и создать перспективу дальнейших исследований в самых разнообразных направлениях биологии и физиологии под углом зрения последних успехов кибернетики.
Едва ли кто решится отрицать ту огромную роль, которую теория отражения сыграла в прогрессе материалистического познания природы в понимании этой последней как объективно существующего движения материи, адекватно отражающегося в мозгу и сознании человека (К.Маркс, Ф.Энгельс, В.И.Ленин). Огромная литература, которая посвящена этой проблеме, является прямым доказательством философской силы этой теории, позволившей классикам марксизма убедительно и успешно полемизировать с представителями всех оттенков философского и научного агностицизма (см. В.И.Ленин. “Материализм и эмпириокритицизм”; Ф.Энгельс. “Диалектика природы”, и др.).