Преподобный Ефрем Сирин
Избранные творения
Жизнь и труды преподобного Ефрема Сирина[1]
Преподобный Ефрем Сирин[2] родился, вероятно, в первых годах IV столетия[3], в Низибии, главном городе северо-восточной части Месопотамии, или в окрестностях его. Предки его, как сам он свидетельствует, были нищими, которые питались милостыней; деды уже стали земледельцами и жили в достатке; родители также были земледельцами и находились в родстве с незнатными городскими жителями[4]. Но незнатность рода вознаграждалась христианскими добродетелями и попечительностью родителей о воспитании своего сына в страхе Божием. Сам преподобный Ефрем говорит о летах своей юности: «Я был уже причастником благодати — от отцов получил наставление о Христе. Родившие меня по плоти внушили мне страх Господень. Видел я соседей, живущих в благочестии, слышал о многих, пострадавших за Христа; отцы при мне исповедали Его перед судьей, я родственник мученикам»[5] .
Еще в первые годы жизни прп. Ефрема Бог показал будущее величие дитяти в знаменательном видении, или сне, вследствие которого, может быть, он и назван был Ефремом, то есть плодоносным. Было открыто, что на языке дитяти выросло виноградное дерево, которое так наконец разрослось, что ветвями своими покрыло всю землю, и было так плодоносно, что чем более птицы питались плодами его, тем более умножались плоды[6].
Но лета юности не прошли для прп. Ефрема без некоторых преткновений. От природы пламенный, он был раздражителен, а в юной плоти по временам возбуждались нечистые желания. В таких чертах представлял впоследствии сам прп. Ефрем первые годы своей юности, хотя, без сомнения, в его изображении нельзя не заметить того глубокого смирения, которое составляло отличительную черту его характера в иночестве. «Еще в молодых летах, — говорит он в своей “Исповеди”, — произнес я обет; однако же в краткие эти годы был я злоязычен, бил, ссорил других, препирался с соседями, завидовал, к странным был бесчеловечен, с друзьями жесток, с бедными груб, из-за маловажных дел входил в ссоры, поступал безрассудно, предавался худым замыслам и блудным мыслям, даже и не во время плотского возбуждения». А пытливость молодого, еще незрелого ума, усиливающегося постигнуть то, что выше сил его, или легкомыслие молодости вовлекли его в некоторые сомнения относительно Промысла Божия. «В юности, — говорит он, — когда жил я еще в миру, нападал на меня враг; и в это время юность моя едва не уверила меня, что совершающееся с нами в жизни случайно. Как корабль без руля, хотя кормчий и стоит на корме, идет назад или вовсе не трогается с места, а иногда и опрокидывается, если не придет к нему на помощь или Ангел, или человек, так было и со мной».
Но Промысл Божий не оставил без вразумления колеблющегося юношу, и следующие события, рассказанные самим прп. Ефремом с глубоким сокрушением, послужили ему вразумительным уроком о Промысле и переходом к новому образу жизни. Однажды, по приказанию родителей отправившись за город, прп. Ефрем запоздал и остановился ночевать в лесу вместе с пастухом овец. Ночью напали на стадо волки и растерзали овец. Когда пастух объявил об этом хозяевам стада, те не поверили и обвинили прп. Ефрема в том, будто он привел воров, которые расхитили овец. Прп. Ефрем был представлен судье. «Я оправдывался, — говорит он, — рассказывая, как было дело. Вслед за мной был приведен некто, пойманный в прелюбодеянии с одной женщиной, которая убежала и скрылась. Судья, отложив исследование дела, обоих нас вместе отослал в тюрьму. В заключении нашли мы одного земледельца, приведенного туда за убийство. Но и приведенный со мной не был прелюбодеем, а земледелец — убийцей, равно как и я — похитителем овец. Между тем взяты под сохранение по делу земледельца — мертвое тело, по моему делу — пастух, а по делу прелюбодея — муж виновной женщины; поэтому их и стерегли в другом доме.
Проведя там семь дней, на восьмой вижу во сне, что кто-то говорит мне: “Будь благочестив — и уразумеешь Промысл; перебери в мыслях, о чем ты думал и что делал, и по себе познаешь, что эти люди страждут не несправедливо; но не избегнут наказания и виновные”. Итак, пробудившись, стал я размышлять о видении и, отыскивая свой проступок, вспомнил, что однажды, будучи в этом же селении, на поле, среди ночи, со злым намерением выгнал я из загона корову одного бедного странника. Она обессилела от холода и от того, что была непраздна; ее настиг там зверь и растерзал. Как только я рассказал заключенным со мной этот сон и свою вину, они, возбужденные моим примером, начали рассказывать о своих: поселянин — что видел человека, тонувшего в реке, и мог ему помочь, однако же не помог; а городской житель — о том, что присоединился к обвинителям одной женщины, оклеветанной в прелюбодеянии. “Она, — говорил он, — была вдова; братья ее, возведя на нее вину эту, лишили ее отцовского наследства, дав из него часть мне, по условию”. При этих рассказах начал я приходить в сокрушение, потому что в этом было некоторое явное воздаяние. И если бы все это случилось только со мной, можно было бы сказать, что все это случилось со мной по человеческим причинам. Но нас троих постигла одна и та же участь. И значит, есть некто четвертый, отмститель, который не в родстве с терпящими напрасную обиду и не знаком нам, потому что ни я, ни они никогда не видели его, — так как я описал им наружность того, кто явился ко мне во сне.
1
Очерк бакалавра Московской духовной академии А.К. Соколова, скончавшегося в 1881 году в сане протоиерея московской «Троицкой, на грязях» церкви, и перепечатан из первого (1818 года) издания «Творений преподобного Ефрема» с немногими сокращениями, поправками и дополнениями, сделанными профессором М.Д. Муретовым.
2
Сведения о жизни преподобного Ефрема заимствованы, во-первых, из собственного его повествования о некоторых происшествиях его жизни, изложенных в сочинениях «Обличение самому себе» и «Исповедь»; во-вторых, из «Похвального слова преподобному Ефрему» святителя Григория Нисского и рассказов других греческих писателей; в-третьих, из его сирийских жизнеописаний — краткого, помещенного у Ассемана, и двух пространных, из которых одно, с некоторыми сокращениями, помещено там же, а в полном виде издано в «Творениях преподобного Ефрема» на сирийском языке, а другое, существенно сходное с ним, но имеющее и важные отличия, было помещено в издании Lamy.
3
Год рождения преподобного Ефрема не известен определенно. Известно только, что прп. Ефрем родился в царствование императора Константина. Судя по тому, что прп. Ефрем отправлялся со свт. Иаковом, епископом Низибийским, на Первый Вселенский Собор, можно предположить, что он уже тогда был не в детском возрасте. Но так как Константин правил в 306–337 годах, а Первый Вселенский Собор был в 325 году, то, относя рождение преподобного Ефрема даже на 306 год, можно предположить, что на Соборе он был девятнадцатилетним юношей.
4
Так говорит о месте рождения преподбного Ефрема Созомен. А сирийские жизнеписатели прямо утверждают, что родители преподбного Ефрема жили в окрестностях Низибии. To же утверждает сирийский писатель Бар-Эбрей Григорий Абульфарадж, епископ Тагритский, в «Церковных хрониках». Метафраст называет преподбного Ефрема вообще уроженцем Сирии, но не указывает город, поэтому показание анонимного жизнеписателя преподбного Ефрема о рождении его в Едессе должно считать ошибочным. Но далее сам же жизнеписатель противоречит себе, когда говорит, что преподбный Ефрем возымел сильное желание видеть город Едессу и молил Бога удостоить его побывать в этом городе. С этим соглашается и то обстоятельство, упоминаемое преподбным Ефремом, что родители его были земледельцы. Та же ошибка повторена в «Месяцеслове Василия».
5
По кратким и подробным «Актам Сирийским», отец святого Ефрема Абнил, или Абизал, был языческим жрецом, который изгнал сына из своего дома за расположение к христианству. После изгнания из родительского дома преподобный Ефрем нашел приют у святителя Иакова, епископа Низибийского.
6
Видение было, по-видимому, самому прп. Ефрему, когда он еще ребенком находился на руках матери.