Память преподобной Вассы
Родом из Солуни, игуменья монастыря близ Иерусалима, бывшая образцом чистоты и христианского подвижничества, ревнительница веры против еретиков евтихиан, была уважаема царственными лицами и вела переписку с императрицею Пульхериею (451 года).
День двадцать первый. Память преподобного Максима Грека
Преподобный Максим, родом грек, по своим великим подвигам вполне принадлежит святой Русской Церкви, для которой он остается светильником по своим сочинениям[99].
Получив начальное образование в отчизне в городе Арте, где отец был знатным сановником, Максим, по любви к наукам, путешествовал по Европе: в Париже у знаменитого грека Иоанна Ласкаря, потом во Флоренции и Венеции изучал словесные науки, историю, философию, богословие; основательно узнал языки латинский и древний греческий, познакомился с языками французским и итальянским. По возвращении в отечество поступил на Афон и здесь в Ватопедской обители принял иночество.
Когда великий князь Василий Иванович, желая разобрать в своей библиотеке собрание греческих рукописей и иные видеть в переводе, просил султана и Афонское начальство прислать к нему ученого грека, то на Максима указали как на человека самого способного исполнить желания великого князя[100]. Максиму не хотелось расстаться со Святою Горою и ее безмолвием, но, повинуясь воле Афонских старцев, он в 1516 году отправился в Россию; на пути время случайного пребывания в Перекопе употребил он на знакомство с русским языком и в начале 1518 года прибыл в Москву. Здесь принят он был ласково, и ему указано жить в Чудове монастыре, на счет великого князя. Сокровища греческой учености, которые увидал Максим в библиотеке московской, привели его в восторг; сочинений, не переведенных на славянский язык, нашлось много. На первый раз ему поручили перевести толкование на Псалтирь. В помощь ему, мало знакомому со славянским языком, даны переводчики с латинского Димитрий Герасимов и Власий и для письмоводства инок Сергиевой лавры Силуан и Михаил Медоварцов. Через год и пять месяцев перевод Толковой Псалтири совсем был окончен. Максима осыпали милостями и оставили для новых трудов. По воле митрополита Варлаама и на его иждивение переведено им (в 1519 г.) толкование на книгу Деяний Апостольских. Ему поручили еще пересмотреть славянские Богослужебные книги. По воле великого князя Максим принялся за исправление перевода Триоди, по-прежнему при пособии переводчиков; затем пересматривал он и другие церковно-служебные книги. Грубы были ошибки, какие нашел много сведущий Максим в церковных наших книгах, и разжигаемый, как говорил он, Божественною ревностью, очищал он плевелы обеими руками. По этой ревности резкие высказывал он отзывы о том, что видел в книгах. Но то, что видел он, видели немногие, и слепая страсть к старине принимала отзывы его за оскорбление святыни. Сначала ропот был тайный. Митрополит Варлаам, у которого испрашиваемо было разрешение на важные перемены в древних книгах, понимал преподобного Максима; великий князь отличал его своею любовью. И клевета не смела открыто восставать на Максима. Советами его пользовались в делах Церкви и государства, отличая в нем человека умного и образованного, инока пламенного в любви к истине и вере. Он был усердным ходатаем за вельмож, впадавших в немилость князя, и князь внимателен был к его просьбам. Полный ревности к святой вере, он подал собору отцов совет принять строгие меры против жида Исаака. Митрополиту Варлааму советовал он пересмотреть Славянское собрание церковных правил и сам начал переводить «Властареву синтагму» законов, – с древней Московской рукописи.
99
Подробное исследование о жизни и сочинениях прп. Максима напечатано в «Москвитянине» за 1842 г. № 11, стр. 45–96.
100
Письмо великого князя на Афон и ответ афонцев см. в: Временник императорского Московского общества истории и древностей российских. В 25 т. М., 1849–1857. Кн. 5 (далее – Временник общества истории и древностей. –