— Присядь перед ним, рассмотри лучше.
Пришлось сесть перед телом. В нос ударил… запах… я даже не знаю, как его описать. В мясных лавках пахнет не так, здесь скорее запах чего-то нежного, и… меня вырвало ещё раз. Я едва успел отвернуться, чтобы содержимое не полетело на тело.
— Что ты видишь?
Преодолевая отвращение, я рассматривал тело, но оно всё было погрызано.
— Не смотри в одну точку.
Окей…
Я начал рассматривать его полностью и увидел на рукаве что-то типа разреза. Осторожно коснулся одежды, раздвигая края, боясь, что труп сейчас вскочит. На руке виднелся одинокий порез, причём довольно свежий.
— Рука порезана.
— Переверни его.
Пришлось подчиниться… и практически сразу я отпрянул — у чувака изо рта выполз большой жук. Меня ещё раз прорвало.
— У него… рана на груди, кажется… пробормотал я. Меня потрясывало от отвращения.
— Мне не нужно знать, что тебе кажется, говори точно, — Лисица была неумолима. — Юнксу, если ты сейчас не справишься, я буду каждый день таскать тебе туши распотрошённых гниющих животных, пока ты не привыкнешь.
Да твою мать…
Сжав зубы, я наклонился и рывком разорвал одежду у чела на груди. Под ключицей действительно была рана, словно кто-то его подстрелил.
— Что теперь ты можешь сказать?
— Его убили, да?
— И?
Порез, рана от чего-то тонкого типа копья или стрелы…
— На него напали, он начал убегать? — предположил я.
— Почти. Это один из крестьян. Неподалёку есть деревня, быть может она подверглась нападению.
— И где это деревня находится?
— Ты мне скажешь, откуда он прибежал.
Ну… собственно, если учитывать, что он бежал от неприятеля, а потом его подстрелили, то скорее всего в спину. Загрызи его животное, он бы отбивался и по логике вещей лежал бы на спине. А значит…
Куда смотрят ноги, оттуда и бежал.
Бросил взгляд в чащу, откуда он мог прибежать.
— От… туда?.. — спрашивать уже было не у кого. От Лисицы и след простыл.
Ну да, решила устроить мне своеобразный экзамен. Собственно, изначально, когда мы покидали своё место, именно это она мне и сказала — проверить навыки. Поэтому ничего собственного не остаётся другого, как идти и искать деревню.
Я поднялся и едва ли не бегом покинул эту поляну. Меня выворачивало наизнанку рядом с трупом, пусть это и не моих рук дело.
Здесь лес шёл ровно, не было никаких скатов вниз, да и кустов явно поменьше. Я осторожно двигался в сторону, откуда, по идее, мог прибежать тот парень, постоянно бросая взгляд по сторонам и не забывая прислушиваться к собственным чувствам. Тот урок с капканом не прошёл даром.
Тот труп крестьянина сработал, как обухом по голове, напомнив, где я оказался. Да сейчас это только тренировка, но… это пока. А что будет дальше? Не привык я рисковать своей жизнью.
То есть для кого-то такой риск нормален — сдох, не сдох, идём дальше. Сражения на грани, где каждую секунду ты можешь умереть, и всё зависит от твоих умений. Возможность доказать самому себе и другим, что ты лучше.
Такие люди просто тащатся от подобного, как экстремалы, которые забираются на скалы без страховки. Они умеют рисковать, готовые отдать всё за возможность стать сильнее, даже понимая, что шансов у них один из ста.
А мне сам шанс того, что я могу не справиться и помереть, уже пугал. Мне не нравятся эти превозмогания на грани, когда любая ошибка и смерть. Просто качаться — да, но не когда тебе приходится сражаться, где шансы выжить пятьдесят на пятьдесят, а порой и в разы меньше. Я так-то сдохнуть боюсь. Вот гамать там во всякие игры, где ты проходишь на грани — да, круто, ведь там рестарт есть. А здесь шаг влево, шаг вправо, и ты труп.
Какой вообще процент людей добирается до высоких уровней? Или корректнее спросить, сколько доживает людей до высоких уровней, так как, если верить всё той же Чёрной Лисице, убийство друг друга среди последователей пути Вечных совсем не редкость. Каковы шансы, что мне удастся достигнуть тех же высот, что и ей, но не сдохнуть?
Я очень надеялся, что никуда не выйду… но, естественно, куда-то я да вышел. Тот труп оказался всего лишь небольшим началом перед основным представлением.
Глава 15
Запах гари, небольшой дымок…
Верно, это деревня, откуда пришёл тот крестьянин.
Как оказалось, он был тем ещё бегуном, так как до деревни было топать и топать, находилась она достаточно далеко. И набрёл я на неё всё благодаря тому же запаху гари.
Поселение сильно отличалось от города строениями. Они были или покрытые глиной, или полностью из дерева с соломенными крышами. Всё это отдалённо напомнило вьетнамские деревушки, если честно. Часть из них уже сгорела, остались лишь обугленные руины, над которыми поднимался дымок. Для полноты картины не хватало какого-нибудь «Апача», летающего над деревней.
Я рассматривал её, стоя в тени деревьев, пытаясь разглядеть противника, но если здесь кто и был, то они давно ушли. К тому же, я не видел отсюда трупов или выживших, которые наверняка бы бродили среди руин, потерянные и шокированные.
И… что делать? Ну нашёл я деревню, а дальше что? Доделать начатое и спалить оставшееся?
— Мастер Чёрная Лисица? — позвал я. Сейчас бы мне инструкцию, что делать дальше: уходить или идти искать выживших и нападающих. — Мастер Чёрная Лисица, мне нужен совет. Мастер?
Связи нет, видимо, не в зоне доступа.
Ну… раз она сказала искать, откуда он пришёл, то, значит, подразумевается, что я наткнусь на это место и осмотрю его. В конце концов, это тренировка, на верную гибель она бы меня не бросила, верно?
Осторожно покинув своё укрытие, я бегом добрался до ближайшего дома, который ещё не сгорел, и огляделся. Ни шагов, ни криков, ни шума, совсем тихо. Разве что я слышу карканье ворон где-то за домами.
Вдоль стены с мечом наготове я осторожно обошёл здание, после чего выглянул, чтобы оценить обстановку.
По сути, вся деревня состояла из одной большой дороги, вдоль которой выстроились домики разной степени разрушенности. В большинстве двери были распахнуты. На земле то тут, то там валялись вещи из домов, посреди дороги была перевёрнута телега, из которой высыпались пустые ящики.
Упиралась улица в дом, более-менее опрятный на вид, с белыми стенами и красными несущими сваями, на ней даже черепица была. Видимо, дом старосты. А прямо перед домом были повешены сразу десять человек.
Я смотрел на них, выглядывая из-за угла, и не мог отвести взгляда. В этом жутком зрелище было что-то завораживающее.
Пугающе завораживающее.
Все они висели словно в назидание другим на самом видном месте практически бок о бок друг к другу, слегка покачиваясь на ветру. И, глядя на рост повешенных, я мог насчитать сразу трёх детей. Причина скопления ворон тоже стала понятна. Те буквально обступили покойников: сидели на жерди, на головах и плечах повешенных, сидели под раскачивающимися ногами трупов.
Ещё раз оглядевшись и не обнаружив угрозы, я прошёл вдоль домов до места казни, где висели, как я понимаю, бывшие жители этой деревни. Здесь точно не все, так как домов куда больше. Возможно, это были те, кто не хотел сдаваться, или семья старосты.
На моих глазах один из воронов начал пытаться выклевать глаз у ребёнка, и меня едва наизнанку не вывернуло. Борясь с отвращением и помутнением в голове, я взмахнул мечом, заставляя истошно кричащих ворон взлететь чёрным облаком в небо.
Я сейчас мог оставить всё как есть и уйти, но надо было срезать верёвки.
Не знаю зачем, но я просто хотел это сделать, чувствовал какую-то удушающую потребность. Просто вот так оставить висеть пусть даже трупы, словно какие-то чучела, на корм птицам…
Стоило увидеть их, как эта мысль стала занозой в мозгу. Как бзик, когда ты не наступаешь на трещины в асфальте или обязательно проверяешь дверь, и, если не сделал этого — мучаешься.
Только вот достать их…
Хотя ответ был на поверхности.
Я отошёл на несколько шагов назад, после чего достал меч.
И в этот раз всё было как-то иначе. Как будто на этот раз в моих силах была потребность, и они отозвались. Возможно, эта мысль-заноза, что надо снять трупы, а может я, как бывает иногда, не просто выложился, а сделал всё как положено, правильно, почувствовав тот самый момент в секунду потребности.