Четвёртый курс и Турнир. Всё говорит само за себя. И даже то, что именно Рон своеобразным образом предупредил Гарри о драконах…
Предательство не затрёшь и не замоешь. Сделал один раз, возможно повторение.
И даже в Министерстве… Всё время, пока они там носились, спину Гарри прикрывали Гермиона, Невилл и Луна. Рон же, пока не попался под щупальца каких-то мозгов, упорно держался в кильватере их маленького отряда.
Гермиона. Действительно подруга. Ни разу не предала, не поставила под сомнение. Наоборот, как могла, старалась оградить, предупредить о последствиях их с Роном необдуманных поступков. И так же отчаянно бросалась в омут с головой, если туда уже устремился Гарри, и его не получалось притормозить.
Может, изначально это не было именно дружбой, ведь Герми прибилась… не к ним с Роном, а именно к Гарри, после происшествия с троллем. А ведь именно из-за слов и нападок Рона в тот день она оказалась в женском туалете и плакала, но, тем не менее, она отчаянно врала декану, что не парни самовольно пошли искать тролля, а именно она. А они её спасали.
Хотя сейчас Гарри понимает, что это было глупо. Герми могла и сказать правду. Что её и на ужине не было, и знать она ничего не знала о тролле, вырвавшемся из подземелья, а мальчишки пошли её искать. Но двенадцать лет… страх перед грозными учителями, страх наказания… Страх. Такой же, как и у Гарри, вылететь из волшебной школы, подарившей сказку.
А скажи Герми правду, изменилось бы что-нибудь? Вряд ли.
Тогда девчушка руководствовалась разумением того, что Гарри и Рон уже успели наворотить в школе кипишу и могли потерять гораздо больше баллов, чем вытворившая этакий финт Гермиона.
Смешно подумать, её жизнь оценили в десять баллов. Не было расследования, или дети об этом ничего не знали, не было шумихи. Интересно, умри тогда Гермиона, не успей они прийти на помощь, скольких бы баллов лишился факультет?
А жизнь одного ребёнка — это так… Проходящий фактор, не стоящий внимания. Тем более какая-то маглорождённая. Её родителям Обливиейт на память и всё шито-крыто.
Гарри содрогался, вспоминая, какими методами пытались пробудить магию в неуклюжем и стеснительном Невилле. Подумать только — выкинуть ребёнка в окно второго этажа и даже не почесаться о том, что, не проснись и на этот раз магия, Невилл бы сильно покалечился, если бы не разбился насмерть совсем.**
Вот отсюда, наверное, и берётся этакое пренебрежение жизнью одного ребёнка, Гарри Поттера, одним Великим и Могучим Волшебником современности. Раз другие позволяют себе играть жизнями своих внуков и детей, то чем хуже них старый манипулятор? И пофиг, что это жизни не его внуков. Точнее, так даже лучше — вообще никаких моральных терзаний в летальном случае. В летальном — для ребёнка.
Возвращаясь к Гермионе. Она — друг. Лучший и самый преданный. А то, что чудит… Разберёмся, только в школу прибудем для начала. Хотяяя… А кто мешает ему позвонить? Или написать МАГЛОВСКОЕ письмо, раз уж сова может быть отслежена? Адрес-то он знает! И номер телефона!
Что дальше?
«Мне нужен совет. Совет опытного мага, — думал Гарри, — а обратиться не к кому. Не к Гермионе же? Она молодец, конечно, но пока у неё в голове тоже свои тараканы гуляют и по магическому миру она мне не проводник. Сама, небось, только по книгам и судит. А мне нужен совет живого человека. Только кого спросить? Уж точно не сволочного директора. Тем более не декана, которой за пять лет и дела не было не то что до отдельно взятого студента, но и до собственного факультета. МакГонагалл только баллы и выигрыш Гриффиндора в квиддич и интересуют похоже. Уизли? Не смешите мои тапочки. За столько лет они могли бы и обратить на некоторые моменты внимания, но… миссис Молли только на худобу и обратила, на этом всё. Так кого? Как там та давешняя девушка говорила? «Нам нужен адвокат, хороший адвокат». Хм… А почему нет? Мне тоже нужен, может и не адвокат, но… А может как раз и адвокат? А в магическом мире есть адвокаты? Но в любом случае сначала мне нужны деньги! А это Гринготс».
На следующее утро Гарри бодро настукивал на панели кнопочного телефона Дурслей откопанный в старых свитках конспектов номер. Послышались длинные гудки.
«Только бы была дома! Только бы была дома!» — вдруг вспомнил Гарри, что Гермиона почти каждое лето хвасталась, что они с родителями постоянно где-то путешествуют.
Щелчок и глубокий, немного хриплый, видимо, со сна голос спросил:
— Дом Грейнжеров, Алек Грэйнджер слушает.
Гарри затравлено взглянул на часы, показывающие семь утра и с запозданием вспомнил, что как-то звонить в такое время… Хм…
— Ой, — пискнул он. — Простите, мистер Грейнджер, что так рано, но мне просто необходимо поговорить с Гермионой…
На том конце провода насмешливо хмыкнули.
— И кто же этот молодой человек, что так отчаянно желает слышать мою дочь?
— Простите, сэр. Гарри Поттер, сэр. Я её одноклассник по… Хогвартсу.
— Вот же, — удивились на том конце. — Как-то маги мне не показались теми людьми, кто знает, что такое телефон и с чем его едят…
Гарри несмело засмеялся, его не послали на три буквы, а даже довольно доброжелательно разговаривают.
— Нууу, может это потому, что я тоже такой же маглорождённый, как и Герм? — подал он «идею».
— Аааа, а я уж подумал… Ладно, подожди, сейчас позову.
Послышался стук, как будто трубку положили на деревянную поверхность и воцарилась… Нет, тишина не воцарилась, поскольку слышались какие-то шорохи, стуки, потрескивания, и в трубке почему-то пело радио.*** Вот послышался перестук спешащих шагов, и в трубке послышался взволнованный голос Гермионы.
— Гарри? Гарри — это правда, ты? Что случилось? Неужели…
— Тише, Герм, тпрррру! Я за твоим водопадом вопросов не успеваю. Я. Правда я. Ничего не случилось. Всё нормально. Просто я вдруг вспомнил, что ты мне давала свой номер, и решил позвонить. Только не рассчитал, что сейчас только раннее утро, прости, что разбудил…
— Ффуууххх… Напугал. Болван! — вдруг всхлипнули с той стороны.
— Герм, Герми, ты чего? — озадачился парень.
— Да ну тебя! — уже спокойнее проговорила Гермиона. — Я пока бежала, уже сто ужасов себе напередумала! Ты же сам знаешь, что сейчас в мире творится…
— Эммм… — ещё больше озадачился Гарри.
— Что?! Ты хочешь сказать, что ты не в курсе?
— Мммм… не-а…
Гарри стало стыдно.
— Святой Мерлин! Как всегда! — вдруг расхохоталась Гермиона, а Гарри подумалось, что подруге было бы неплохо попить успокоительного зелья, такие перепады настроения это…
— Герм, а чо случилось-то? — осторожно спросил Гарри.
— Террористы обрушили один из мостов над Темзой, — уже деловито проворчала девушка. — Все магловские новости кричат об этом. Маглы, конечно, не знают, но в «Ежедневном пророке» написали, что за эту акцию ответственность на себя взяли Пожиратели Смерти. Говорят, там видели Беллатрикс Лестрандж… и… и… Того-Которого-Нельзя-Называть.
Гарри не знал почему, но выговаривать кличку Волдеморта так же легко, как и Гарри, Гермиона почему-то не могла. Заразилась общим помешательством, наверное.
Гарри немного помолчал. Об этом он не знал. Да и вообще последнее время был где-то там, а не тут, так что даже магловские новости не слушал, что уж говорить о магических, если «волшебство», носящие почту совы, а с ними и «Ежедневный Пророк» в этом доме были под запретом.
— Так ты чего звонишь-то? — опомнилась подруга.
— Эмм… Вот, новости узнал, а то писать-то низяяяя…
— Не ехидничай, это может быть, и вправду, опасно, — отбрила Гермиона.
— Ну, и хрен с ним, — выплюнул Гарри. — У меня тут кое-какие соображения появились, Герми, обсудить бы, да не с кем…
— И ты позвонил мне? — уже совсем весело удивилась девушка.
— А почему нет? — и сразу без перерыва. — Но мысли эти не для телефонного разговора. Как думаешь, ты сможешь ко мне приехать? Я бы и сам…
— Не вздумай, Гарри! — тут же встревожилась Гермиона.
— Да не боись, подруга. Даже если бы и захотел, не смог. Я тут помозговал и понял, что я и в магловском мире полный профан. Так что даже знание твоего адреса мне не в помощь. Я просто не знаю, как организовать эту поездку… Ни на какой поезд или автобус сесть, ни как билет купить…