- Нет. - ответили мы в унисон.
- Потому что, если вы...
- Текс. - прорычал Никсон. - Иди.
- Окей, Окей. - он хлопнул дверью, и нас снова окутало молчание.
Дерьмо.
Никсон вытащил свою любимый пистолет и начал играть с ним. Черт, я знал, что если его палец нажмет на курок, это будет не случайно. Я откинулся на спинку сиденья и просто ждал, что он скажет что-нибудь. Обычно Никсон вытаскивал этот пистолет, когда он чувствовал себя виновным в сентиментальной смерти человека. Отлично.
Он выгрузил пули и начал играть с одной из них, положив ее на ладонь. В другой руке он держал пистолет и прицелился, направив его на меня и сняв сперва предохранитель. Дерьмо.
- То, что мы одной крови, не значит, что я колебался бы, прежде чем выстрелить. - сказал Никсон спокойно, как солнечный день. - Моя любовь к Трейси выше моей любви к тебе. Так будет всегда. Хотя я ценю, что ты сделал сегодня, я не могу закрыть глаза на это тонущее чувство, будто ты только и ждешь возможности воплотить слова в жизнь, а я был слеп, как грех, а ты...
Я нервно сглотнул.
- Я думаю, ты просто должен довериться мне.
Никсон рассмеялся. Пистолет все еще был направлен на мою голову.
- В этом-то и проблема. Я доверяю тебе больше, чем кому-либо другому.
- Почему это проблема?
Качая головой, Никсон отвел пистолет от моей головы и вернул предохранитель на место.
- Это проблема, потому что ты – моя семья. Ты отправишься в ад за мной. Если я потеряю тебя... - Никсон пробормотал проклятье. - Ты мне, как брат, Чейз. Предать тебя? Ну, я не могу придумать ничего хуже, чем предать Трейс. Так как, ты думаешь, я себя чувствую, когда мне нужно выбрать между двумя самыми дорогими для меня людьми? Она любит тебя. Я знаю это. Я знаю, что ты любишь ее. Соединить вас...Я не знаю, что будет в конце, если... Черт, Чейз, не знаю, смогу ли держать себя в руках. Ты понимаешь, о чем я говорю?
- Да. - пробормотал я. - Ты боишься этого, как ада.
- Верно. - рассмеялся Никсон. - Но если бы я не боялся смерти, это того бы не стоило?
- Да. - я сглотнул и сделал паузу. - В смысле, она того стоит.
- Было бы чертовски легче, если бы не она.
- Ты должен сказать ей обо всем.
- Я знаю. - Никсон выдохнул и потер глаза.
- И потом...
- Я сказал, я знаю. - отрезал Никсон. - Просто дай мне время, сегодняшний вечер, и я расскажу ей обо всем.
- Понял. - сказал я, скорее для себя, чем для него.
- Да, на всякий случай: Лука хочет провести семейный ужин с нами, и мы должны пригласить этого дьявола на нашу землю обетованную.
- Супер.
Мы снова замолчали. Я не знал, что сказать. Что я должен был сказать? Я никогда не предам Никсона. В этот момент я решил, что лучше умру, чем причиню боль своей семье, Трейс. Это означало, что, если меня убьют, мне не придется снова бороться с жаждой прикоснуться к Трейс. Я мог бы сравнить мысли о ней, как о бессмысленном убийстве. Сейчас это все было моей работой. Если Никсон узнает о моих мыслях, он тут же поставит точку в моей жизни. У меня не было оправдания, и я мог бы запросто попасть в седьмой круг ада.
Глава 9. Никсон
Я хлопнул дверью машины и направился к дому. Пино, один из охранников, стоял снаружи.
- Что-то случилось? - спросил я.
Пино рассмеялся.
- Нет, сир, если не считать, что парни попросили молодых леди выключить фильм «Крестный отец».
- «Крестный отец»? -повторил я. - Я думал, они смотрели девчачьи фильмы.
- Так и было, но Трейс и Монро подумали, что им будет интереснее посмотреть фильм о нашей жизни.
- О нашей жизни? - усмехнулся я.
- Да. - он закатил глаза.
- Я собираюсь посмотреть, как Марлон Брандо играет меня. - я похлопал его по спине. - Ты не мог бы позвонить дяде Тони? У нас есть дела, до завтрашнего вечера, о которых следует позаботиться, и мне нужна его помощь.
- Сию минуту, сир. - Пино вытащил свой телефон и открыл дверь мне.
Я зашел внутрь и тут же почувствовал запах шоколадного печенья. Не думая, я пошел на кухню, следуя за запахом еды. Волнуясь о встрече, я забыл поесть.
Трейс была в старом фартуке моей мамы. Последняя песня T.I (репер) играла из ее «IPhone»; она подпела громко, фальшиво, одновременно выкладывая ложкой тесто для печенья на противень.
- Вкусно. - подмигнул я.
Покраснев, она перестала танцевать.
- Нет, представь, что меня здесь нет. Продолжай. Я уверен, где-то в твоем маленьком списке есть пункт – фальшивить на кухне, пока твой парень наблюдает за этим. Ну, а в моем списке на тебе ничего нет, кроме фартука, но я не придирчив.
- Очень смешно. - Трейс включила музыку и закружилась в танце, приближаясь ко мне и танцуя в моих объятьях. - Я волновалась за тебя.
- Не волнуйся. - я поцеловал ее. На вкус она была как шоколадное печенье, и неожиданно я забыл обо всем: Луке, Чейзе и остальных проблемах. Там была только Трейс и слабый вкус шоколадного печенья на ее губах.
Не прерывая нашего поцелуя, я поднял ее на руки и вышел в холл. Мой отец был чертовым параноиком, поэтому все спальни находились на первом этаже, в случае, если возникнет необходимость быстро покинуть дом. Я открыл дверь моей спальни ногой и захлопнул ее позади себя. Эта была наша последняя ночь вместе на неопределенный срок.
Я хотел запомнить ее надолго, я хотел насладиться ею. Трейс простонала, когда я продолжил слизывать шоколад с ее губ. Черт, я хотел бы забыть этот вкус.
Она оттолкнулась и сняла фартук, затем она обвила руками мою шею и приникла ко мне, а я не мог описать этого.
Жарко. Это первое слово, пришедшее мне в голову, когда губы Трейс опять прижалась ко мне.
Жадно. Это было второе слово, когда ее язык побежал по моей нижней губе. Я начал кидаться проклятьями вслух, дернул ее ближе к себе и зажал между мной и дверью.
Затем я начал сходить с ума. Я целовал тело Трейс. Это пугало меня, верь одно прикосновение может разрушить не только тело, но и душу. Я ненавидел, когда мне нужно было показывать силу, испытывая в этот момент жуткую слабость.
Может, третье слово – это слабость. Когда я поднял ее на руки и почувствовал, что ее тело плотно прижимается к моему, и когда я услышал ее тихие стоны, что сводили меня с ума, я понял одну вещь. Слабость означает смерть, особенно сейчас.
Это было только вопросом времени прежде, чем они обнаружат мою... прежде, чем они узнают, что она не Чейза, а моя. Время - это роскошь, которой у меня не было.
Отчаянье – последнее слово, оно отдалось эхом в моем сознании, когда ее ноги обвили мою талию, и я пообещал себе, что буду защищать ее любой ценой, даже если это будет стоить моей собственной жизни. Я уже отдал ей свое сердце. Что тогда значит жизнь? Я отстранился и заглянул в ее большие карие глаза. Черт, это того стоило.
- Никсон? - Трейс дышала мне в шею, положив голову мне на грудь.
- Да?
- Скажи мне, что все будет хорошо.
Вздохнув, я нежно поцеловал ее в щеку.
- Я лучше покажу тебе...
Раздался стук в дверь. Выругавшись, я оставил Трейс на кровати и подошел к двери. Кто, черт возьми, имел наглость прерывать меня?
Я открыл дверь. Ухмылявшийся Чейз стоял по ту сторону. Мой идиот-кузен знал лучше, чем основы бизнеса, что когда я был наедине с Трейс, и он, черт побери, знал, что я был сейчас наедине с ней, меня нельзя было беспокоить. Разве мы не обсуждали, что я хочу провести с ней эту ночь? Он собирается быть с ней месяцами! Я попросил лишь ночь.
- Что? - простонал я. - Что тебе нужно?
Чейз обошел меня.
- Хороший вопрос. - Он прочистил горло. - Я хотел поговорить о кое-чем.
- Я слушаю. - я сжал кулаки и наблюдал за тем, как Трейс наклонилась к Чейзу и ее бедра почти касались его. Я, несомненно, вышел бы из себя, если бы какая-нибудь часть ее тела коснулась его. Дерьмо, этот семестр обещал быть очень длинным.