быстрее, чем она успевала осушать их влажным комком, в который превратилась салфетка.
Воистину, когда все женщины дома пришли и вступились за нее, что-то в центре ее груди
оттаяло, и эмоции вновь захлестнули ее.
Она хотела поднять обоих своих малышей, ощутить запах их сладкой кожи,
прижать их к сердцу, баюкать их головки, целуя. Но сделай она что-то из этого, она бы уже
никогда не сумела их оставить.
Руки ее тряслись, когда она подтянула плюшевые одеяла поближе к их
подбородкам.
- Дети мои, - прошептала она. - Мамэн вернется. Я не... бросаю вас...
На этом ее прощание закончилось. Она задыхалась так сильно, что говорить стало
невозможно.
Ее путь к тому, чтобы обрести два этих драгоценных благословения, начался,
казалось, в прошлой жизни, когда она почувствовала в себе жажду и умоляла Куина
услужить ей. Затем последовали бесконечные месяцы беременности и срочные роды.
На этом пути было столько всего невозможного, столько вызовов, которые она не
могла предвидеть. Но одного она никогда не рассматривала: оставить детей на попечение
других, неважно, какими бы компетентными и любящими ни были эти "другие", она не
могла и помыслить о таком.
Это было слишком ужасно.
- Пойдем, - категорично сказал Вишес. - Прежде чем наступит рассвет, и все
усложнится еще сильнее.
Бросив прощальный взгляд на каждого из своих детей, Лейла подобрала складки
халата и вышла из спальни. Ей показалось, будто она оставила позади свое сердце и душу.
13
Следующим вечером на закате Куин не осознавал, что солнце полностью свалилось
за западный горизонт. С одной стороны, он находился глубоко под землей в клинике
тренировочного центра, так что не мог выглянуть в окно и увидеть, что гигантский
пылающий шар уступил смену луне. С другой стороны, он был под тем типом лекарств,
которые заставляют тебя забыть собственное имя, не говоря уж о том, который час. Но
главная причина, по которой он упустил кончину дня?
Даже со всем дерьмом, происходящим в его жизни, у него была лучшая гребаная
галлюцинация. За все время.
Сознательная часть его мозга - пересевшая на заднее сиденье, находившееся так
далеко от руля, что с таким же успехом могло быть пристегнуто к кузову грузовика -
прекрасно осознавала, что то, что ему виделось в больничной палате, абсолютно
совершенно точно не могло происходить на самом деле. Но вот в чем прикол. Он был
настолько под кайфом, что как и боль от операции, перенесенной шесть часов назад,
https://vk.com/vmrosland
события предыдущего вечера подверглись временной амнезии - а это значило, что он был
особенно возбужден.
Это неудивительно. Тот факт, что он был засранцем-кобелем с огромным
сексуальным влечением, доказан временем.
И эй, учитывая, как хорошо он вел себя накануне вечером, ему не нужно было
разочаровывать людей еще больше.
Так что да, лежа на этой больничной койке, с проводками и трубочками,
отходящими от него, будто он стал гребаным дублером Кора, Куин видел Блэя с его
округлыми руками и покатой спиной, сидящего в углу на стуле цвета каши.
Ширинка мужчины была расстегнута, член торчал наружу... и кулак Блэя
обхватывал эту толстую длину, вены на мускулистом предплечье набухли, пока он
поглаживал себя.
- Хочешь это? - низким голосом спросил гипотетический Блэй.
Куин зашипел, прикусывая нижнюю губу - и что вы думаете, подвигав бедрами он
почти не почувствовал боли в шве на боку.
- Да, черт подери, да, я хочу этого дерьма.
Ненастоящий Блэй сполз на стуле ниже, чтобы раздвинуть колени еще шире. И
когда он сделал это, надетые на нем черные джинсы туго обтянули мышцы бедра, а
ширинка расстегнулась до конца. И... о да, воин хорошенько трудился над собой, грудная
мышца с той стороны напрягалась и расслаблялась вместе с плечом, пока он медленно и
основательно себя поглаживал.
Куин тяжело сглотнул, его проколотый язык отчаянно желал этой головки, этого
ствола. Он хотел компенсировать то, что вылетело из его никчемного рта в момент ярости,
и секс был неплохим лекарством, вовсе неплохим.
И Не-Совсем-Здесь-Блэй собирался ему позволить.
Плывя в своем маленьком море иллюзий, Куин ощутил ложное облегчение от
прощения, которого в реальной жизни не существовало. Вот только будь он проклят,
учитывая его состояние на остаток его дней, Куину придется довольствоваться этим. В
своей маленькой фантазии он собирался запрыгнуть на поезд Блэя и молиться, что как
только действие лекарств закончится, он сумеет как-то перенести это воссоединение на
реального мужчину.
- Что ты хочешь сделать со мной? - прошептал Почти-Блэй. - Куда отправится твой
язык?
Так, довольно разговоров.
Резким рывком Куин перешел в сидячее положение - потому что так ты и
поступаешь, когда у тебя большие планы. Он совершенно точно намеревался пересечь
больничную палату, упасть на колени и широко раскрыть рот, пока не осушит Блэя досуха.
И это будет лишь прелюдией к примирительному сексу, которым они будут наслаждаться
следующие двенадцать-пятнадцать часов.
Так что да, черт подери, он приподнялся вертикально - но на этом его прогресс
закончился. Его живот выдернул чеку из гранаты, о наличии которой Куин и не
подозревал, и его внутренности выбросили эту хрень прямо в легкие, взрыв боли
отшвырнул его обратно в лежи-спокойно позицию и вызвал рвотные спазмы.
И будь он проклят, этот меткий стрелок был жестоким очистителем, стершим
Гипотетического Блэя с его изумительно твердым членом из этой комнаты...
Когда раздался чей-то крик, Куин прижал руку ко рту, чтобы проверить, не он ли
кричал. Неа. Губы сжаты.
Куин нахмурился и посмотрел на закрытую дверь.
Что это... кто же мог так кричать? Это не мог быть Кор. Если Братство каким-то
образом сумело вновь его поймать, они никогда не привели бы его сюда.
Да какая разница. Не его проблема.
https://vk.com/vmrosland
Глянув налево, Куин смерил расстояние от себя до домашнего телефона на
прикроватном столике. Примерно две сотни ярдов. Может, две с половиной сотни15.
Будь он гольфистом, у него закончились бы клюшки, и он потащился бы к своему
гольф-кару.
Со стоном Куин начал процесс перекатывания набок и вытягивания руки как можно
дальше. Почти у цели. Ближе. Ииии... почти.
После нескольких пассажей с похлопыванием в воздухе и ласк самыми кончиками
пальцев, он наконец-то ухитрился поднять старомодную трубку из ее гнезда. Даже
умудрился положить ее себе на грудь, не уронив эту хрень.
Поднести ее к уху тоже было плевым делом.
Но ох, черт бы подрал этот набор номера.
Ему пришлось удалить капельницу из руки. Грязно, но необходимо - открытое
отверстие в устройстве капало каким-то дерьмом прямо на пол, а его кровь сочилась
оттуда, где трубка входила в сгиб его локтя. Кому какое дело. Он вытрет... когда сможет
нормально стоять без тошноты.
На мгновение, уставившись на двенадцать кнопочек телефона в аккуратном
маленьком квадратике, Куин не мог вспомнить цифры. Но отчаяние сделало его память
куда более точной, чем она имела право быть, и он вспомнил скорее схему набора, чем
последовательность цифр.
Один гудок. Два гудка. Три...
- Алло? - сказал женский голос.
Солнечный свет примерно на девяносто семь процентов ушел с неба, когда Блэй
открыл дверь и вышел на новое крыльцо черного хода в доме своих родителей. Воздух
был холодным, очень холодным и таким сухим, что ноздри будто забило песком.
Черт, он ненавидел декабрь. И не только потому, что иногда воцарялась такая стужа,