Пусть лучше она останется девственно чисто для мужчины, который заявит на нее права.
И все же, дражайшая Дева Летописеца, эти мысли убивали его.
Но к сожалению, он достаточно сильно любил ее, чтобы отпустить и желать
лучшего, что только может предложить жизнь - и его ясность относительно этого,
наверное, была самым высоким и самым добрым поступком за всю его жизнь.
Возможно, единственным высоким и добрым поступком.
- Я люблю тебя, - прошептал он.
Он хотел, чтобы это прозвучало более громко, но он проигрывал битву за
втягивание кислорода в свои легкие - и тем самым, чтобы сохранить силу и дать им еще
немного времени, он перестал говорить и довольствовался тем, что смотрел на нее.
Забавно, как он соединил ее приход сюда в лес с тем воспоминанием из прошлого, его
помутившийся мозг внедрил ее как спасительницу в ужасающее воспоминание.
Но опять-таки, будь это в реальной жизни или относительной выдумкой из
воспоминаний, она была его богиней и его чудом - более того, даже его спасительницей,
вопреки тому, что он не выживет. И ему так повезло...
В то же мгновение, когда ее глаза переместились на что-то, что ее ошеломило и
напугало, цель наполнила его энергией, его тело реагировало как тело любого связанного
мужчины, его плоть готова была защищать и оборонять, даже если это окажется всего
лишь нежный стремительный олень.
Однако этим его реакция и ограничилась, его инстинкты жаждали мобилизовать то,
что больше не двигалось. Хотя ему удалось слегка повернуть голову и перевести взгляд.
https://vk.com/vmrosland
Так, что он сумел заметить своего убийцу - если природа не окажется быстрее
Брата Вишеса. И учитывая пистолет, какие на то были шансы?
Боковым зрением Кор заметил, что Лейла выставила вперед ладони и медленно
поднялась на ноги.
- Вишес, прошу, не надо...
Кор вновь обрел голос.
- Не перед ней. Не делай этого перед ней, если в тебе есть хоть капля приличия.
Отошли ее и потом расправляйся со мной.
Лейла рухнула рядом с ним, широко раскрывая объятия, чтобы закрыть его собой.
- Он хороший мужчина. Пожалуйста, я умоляю тебя.
С величайшим усилием и болью, от которой едва не потерял сознание, Кор
извернулся, чтобы встретиться с бриллиантовыми глазами Брата, и пока они смотрели
друг на друга, Лейла продолжала умолять сохранить жизнь, которая не стоила спасения.
- Перестань, любовь моя, - сказал ей Кор. - А теперь оставь нас. Я пребываю в
мире, и он сделает то, что принесет мир Братству. Я виновен в измене, и это сотрет мое
пятно с твоей и их жизней. Моя смерть освободит тебя, любовь моя. Прими дар, который
преподносит нам судьба.
Лейла вновь вытерла слезы со щек.
- Пожалуйста, Вишес. Ты сказал, что понимаешь. Ты сказал...
- Только не перед ней, - потребовал Кор. - Последнее желание осужденного. Твой
шанс доказать, что ты более достойный мужчина, чем я.
Голос Вишеса в сравнении со слабостью Кора был громким как раскат грома.
- Я уже знаю, что я лучше тебя, засранец, - Брат посмотрел на Лейлу. - Убирайся
отсюда. Сейчас же.
- Вишес, я умоляю тебя...
- Лейла. Я не стану просить второй раз. Ты прекрасно знаешь, что рискуешь
потерять, и я предлагаю тебе подумать о своих детях. Сейчас у тебя своих гребаных
проблем хватает.
Кор печально прикрыл глаза.
- Мне так жаль, любовь моя. Что я вообще втянул тебя в это.
В его жизни было лишь две важных для него женщины: его мамэн, которая всякий
раз бросала его... и его Избранная, которой он бессчетное количество раз причинял боль.
Как выяснилось, для обеих он стал проклятием.
- Вишес, пожалуйста, - умоляла Лейла. - Ты сказал мне, что он не зло. Ты сказал...
- Я солгал, - пробормотал Брат. - Я нахрен солгал. Так что уходи. Сейчас же.
19
Трез пришел в сознание и обнаружил, что таращится в ровный потолок,
выкрашенный белым. Погодите... разве не все потолки ровные по определению? Наверное,
нет, предположил он. Не те текстурные, которые люди предпочитали в семидесятые,
которые выглядит как старомодная белая волнистая глазурь. А еще были потолки пещер,
подумал он... весьма бугристые. В театрах на потолке часто были нисходящие ступени,
помогающие акустике...
Стоп, какой был вопрос?
Моргнув, он ощутил пульсирующую головную боль в затылке...
Лицо его брата, знакомое как собственное, появилось в поле его зрения и оборвало
потолочные дебаты.
- Как ты себя чувствуешь? - спросил айЭм.
- Что случилось? Почему я... - Трез попытался встать, но потом прекратил эту
бессмыслицу, потому что затылок опять запульсировал. - Чтоб меня, это больно.
https://vk.com/vmrosland
Ага, и еще там, где его пистолет врезался в нижнюю часть позвоночника. Ему
правда стоит начать носить его в кобуре под рукой. Но опять-таки, когда он в последний
раз выпускал викторианские пары?
- Ты в порядке? - повторил айЭм.
- Нет, я нихрена не в порядке, - ну что ж, по крайней мере, та часть его мозга, что
отвечала за ругательства, работала нормально. - Я не знаю, что по мне ударило. Я зашел за
угол и...
Вспомнив женщину на пороге кабинета айЭма, он тут же резко дернулся вверх и
закрутил головой... и вот она, стояла у стены в коротком коридоре, руки на талии, лицо
напряжено.
Лицо Селены напряжено.
- Оставь нас, - хрипло сказал Трез.
Она слегка поклонилась.
- Да, конечно, я...
- Не ты. Он.
айЭм снова заслонил ее своим лицом, чтобы Трез ее не видел.
- Слушай, мы должны...
- Убирайся отсюда! - когда Трез сорвался, женщина отшатнулась, и возможно, это
единственное, что слегка его охладило. - Просто... позволь мне поговорить с ней.
Женщина... его Селена... выставила ладони вперед.
- Мне правда лучше уйти, я и так чувствую себя виноватой.
Трез закрыл глаза и пошатнулся. Ее голос. Этот голос. Тот самый, что преследовал
его днем и ночью, тот же тон и интонация, легкая хрипотца...
- Он опять теряет сознание? - спросила она.
- Нет, - пробормотал айЭм. - Если, конечно, я не врежу ему сковородкой. Что в
данный момент кажется очень заманчивым.
Трез распахнул глаза, потому что внезапно ощутил приступ паранойи.
- Это сон? Я сплю?
Женщина смотрела то на него, то на его брата, точно молилась, чтобы айЭм
набрался мужества ответить на вопрос.
- Я всего лишь хочу поговорить с тобой, - сказал ей Трез.
- Подожди нас на кухне, всего секундочку, - сказал айЭм женщине. И прежде, чем
Трез опять уселся на свою лошадку, парень оборвал его. - Она поговорит с тобой, только
если сама захочет. Я не стану заставлять ее, и каким бы ни был ее выбор, сначала ты
выслушаешь меня.
Женщина бросила последний взгляд на Треза, затем кивнула и вышла.
- Кто она? - спросил Трез дрогнувшим голосом. - Откуда она пришла?
- Это не Селена, - айЭм поднялся на ноги и принялся мерить шагами коридор. Что
занимало буквально три шага в одну сторону, резкий разворот и два шага к Трезу. - Она не
твоя женщина.
- Она Селена...
- Согласно ее резюме - нет, - айЭм вернулся в кабинет, склонился над столом и
поднял лист бумаги. - Ее зовут Тереза, и она только что переехала в Колдвелл. Она ищет
работу официанткой, поскольку решила пустить корни здесь.
Трез уставился на протянутый братом лист А4, гадая, помнит ли он, как надо
читать.
- Не понимаю, - промямлил он. - Она выглядит в точности как Селена. И ее голос...
Он взял резюме, и его взгляд его глаз запрыгал туда-сюда, играя в пейнтбол со
словами, натыкаясь на все то же самое - Детройт, Мичиган. Тридцать четыре года. За
десятилетия работала на разных должностях, некоторые в IT, некоторые в сфере
общепита. Нет упоминания о кровной линии, но она и не добавила бы его, если