– Будь, что будет! – Егор взял в руку стакан, посмотрел на грудь Гили. – За вас!
И пошло-поехало. От коньяка кружилась голова, но пьяным Егор себя не чувствовал. Ему просто было хорошо. Цыгане говорили в его честь душещипательные тосты, продолжали называть избранным. Потом были песни и танцы под гитары. Всё смешалось и плыло перед глазами Егора до головокружения: улыбки, смех, развевающиеся веером пёстрые юбки, черные, как смоль, волосы Гили, её прыгающие, как мячики, груди, её манящие губы, будто созданные для поцелуев… Внутренний голос шептал Егору, что нужно держаться подальше от Гили. Его тело хотело её, а мозг противился этому. Егор знал, что стоит ему перейти ту тонкую грань между дозволенным и недопустимым, случится катастрофа. Его или убьют, или оставят в живых, но без яичек. А разве это жизнь? Поэтому Егор старался держаться от девушки подальше. Он пел и плясал, как в последний раз, как никогда в жизни. Он это делал, чтобы отвлечься от Гили. И у него это получилось. Раньше он никогда бы не подумал, что песни и пляски под гитару помогают расслабиться, забыться и поднимают настроение. Только танцуя вприсядку, выкрикивая: «Хоп-хоп – хоп!», Егор понял, почему цыган приглашают на свадьбы. Да потому, что с ними реально весело. Каждый из них – сам по себе тамада. Егор забыл обо всём, потерял счет времени. Ему было хорошо, и он уже не думал о том, что будет потом. Пусть цыгане его ограбят, разведут на «бабки». Важно, что Егор испытал то, что не испытывал никогда в жизни. Он понял, что это – настоящее веселье. А за такое веселье можно заплатить последние деньги. Но лучше, конечно, не платить.
– Ну, как? – спросил Гожо, когда Егор, вспотевший и немного уставший от плясок, тяжело опустился на стул.
– Супер! – ответил Егор, тяжело дыша.
– Я знал, что тебе понравится, – Гожо разлил коньяк по стаканам. – За тебя!
Они выпили, закусили. Как только коньяк стал разливаться по телу приятным теплом, мозг Егора опять начал искать пути выхода из сложившейся ситуации. Как бы улизнуть от цыган, чтобы ничего не потерять? О том, что можно в данном случае потерять, даже подумать было страшно. Конечно, здесь было тепло, пьяно, сытно и весело, а за стенами этого добротного дома было темно, слякотно и холодно. Но всё равно хотелось уйти. Пусть цыгане дружелюбны, пусть Егор испытывал благодарность к ним за то, что они его накормили, обогрели, нарядили в дорогой костюм. Но что-то подсказывало Егору, что это не просто так. Что-то им от него нужно. Но лучше не узнавать, чего они хотят от него, а просто тихо уйти. Уйти, пока не поздно. Но сделать это нужно незаметно. А сделать это незаметно можно, изучив дом и заставив цыган поверить, что Егор уходить не собирается.
– Гожо, – обратился Егор к цыгану, положив ему руку на плечо. – Покажи мне ваш дом. Я никогда не был в таких хоромах.
– Как скажешь, друг! – Гожо улыбнулся. – Ты же избранный. Наш дом теперь твой дом. Ты сейчас не просто гость, ты – часть нашей семьи. Конечно, ты должен увидеть дом. Пошли!
Гожо вопросительно посмотрел на Алмаса. Хотя барон сидел на противоположном конце стола и было шумно, казалось, что тот слышал каждое слово и все знал. Улыбнувшись, барон кивнул головой, и Егор с Гожо поднялись из-за стола.
Когда они вышли из просторной комнаты, в которой продолжались песни и пляски, Егор закрыл массивную дубовую дверь, прижался к ней спиной, вытер капельки пота со лба. Дверь отсекла звуки веселья, прохлада длинного коридора освежила и протрезвила. Желание уйти усилилось.
– С тобой всё нормально? – спросил Гожо, внимательно вглядываясь в лицо Егора.
– Да… устал немного, – Егор сделал глубокий вдох. – Ну, веди!
Гожо повёл Егора по длинному коридору, открывая двери в многочисленные комнаты и рассказывая на ходу:
– Вот здесь живут Кхамало и Рада. Смотри, какая комната просторная…
– Да, – согласился Егор, разглядывая богатое убранство комнаты, мебель, гитару, стоящую у стены. – Веди дальше!
– А это комната Ило и Ружи. Вон, видишь саблю, висящую на ковре? Эту саблю моему прапрадеду подарил Буденный…
Гожо водил Егора по комнатам, болтал без умолку. Глядя на молодого цыгана, Егорка думал, что тот может часами рассказывать про членов семьи, которые живут в комнатах, истории про них. Он даже помнил, при каких обстоятельствах был куплен шкаф, кто подарил молодожёнам Манушу и Ратри кровать…
Вначале Егор внимательно слушал Гожо, а потом стал пропускать его слова мимо ушей, сосредоточившись на сборе информации, которая ему понадобится, когда он будет уходить. Егора интересовало, куда ведут коридоры, что находится под окнами комнат, есть ли собака во дворе.