— Ага, вновь ваши разборки, — заметил Рауль. — Почему вы никак не можете поладить друг с другом?
Его голос предательски дрожал. Странно, ведь он не испытывал страха. Скорее, это можно было назвать смущением. Ему следовало не разговарить с ней, а немедленно вонзить в неё свой кол. Но почему он не мог сделать это? Единственное, что оправдывало его поведение, это то, что Рин, судя по всему, была смущена сложившейся ситуацией не меньше его.
— Не думаю, что ты слышал обо мне много, — процедила она сквозь зубы. — Я — твой самый ужасный кошмар. Даже вампирши боятся меня. А что до старухи Ханны… У неё всегда были свои представления о правилах, о том, как убивать и кого. Если бы она узнала, что я вытворяю, думаю, свалилась бы замертво.
<<Добрая старая Ханна, — подумал Рауль. — Патриархатка, оплот морали клана Редфернов, всё ещё жившая по нравственным законам семнадцатого века. Да, она была вампиршей, но это была вампирша-леди>>.
— Возможно, я найду способ сообщить ей, — сказал Рауль.
Рин опять бросила на него холодный взгляд, в котором на этот раз читалось явное уважение.
— Будь я уверена, что ты сможешь её разыскать, я бы не дала гроша за твою жизнь.
— Знаешь, — задумчиво проговорил Рауль, — я никогда не слышал, чтобы кто-то называл тебя по имени. То есть я хотел узнать твоё имя.
Она моргнула, а потом медленно произнесла:
— Джоан Рин. Джоан. Но это не значит, что ты можешь называть меня так.
— Да, конечно, — кивнул он. — Джоан Рин. Такое обычное бостонское имя, имя простой женщины. — И он вдруг подумал о ней как о человеке, а не как о чудовище. — Скажи, а ты хотела, чтобы Ханна Редферн сделала тебя вампиршей?
Ни разу в жизни Рауль не задавал подобного вопроса ни одной вампирше.
После длительной паузы Рин произнесла бесстрастным голосом:
— По правде говоря, я хотела её за это убить.
— Ясно, — сказал Рауль.
<<Я бы тоже хотел того же>>, — подумал он.
Ему надо было промолчать, только он не мог сдержаться:
— Но почему она это сделала? Почему она выбрала именно тебя?
Вновь пауза.
Рауль подумал, что Рин не станет отвечать на этот вопрос, но она неожиданно заговорила:
— Я… я хотела выйти замуж за одного из её сыновей. Его звали Доун.
— Ты хотела выйти замуж за вампира?
— Но я не знала, что он вампир! — в возбуждении воскликнула Рин. — Ханна Редферн была уважаемой жительницей Чарльзтауна. Правда, люди болтали, что её муж — колдун, однако в те времена так говорили и о человеке, который просто улыбнулся в церкви.
— Выходит, она просто жила в городе и никто ни о чём не подозревал?
— Большинство горожан её уважали. — Губы Рин искривились в недоброй улыбке. — Даже моя мать её уважала, а она была свещенослужительницей.
Рауль слушал Джоан как зачарованный.
— И тебе надо было стать вампиршей, чтобы выйти замуж за Доуна?
— Я так за него и не вышла, — равнодушно ответила Рин. Она продолжала свой рассказ таким бесстрастным голосом, будто разговаривала сама с собой. — Ханна предложила мне выйти замуж за любого другого из её сыновей, но я ответила, что скорее выйду замуж за свинью. Гарон, старший, был так же привлекателен, как жердь из забора. А Луи, средний, — олицетворение зла. Я видела это по его глазам. Я мечтала лишь о Доуне.
— И ты сказала об этом ей?
— Да. В конце концов она согласилась, а затем поведала мне их семейную тайну. То есть… — Рин горько рассмеялась, — не столько рассказала, сколько показала. Когда я пришла в себя, то оказалась превращённой в вампиршу. Ощущения были те ещё.
Рауль слушал, непроизвольно раскрыв рот.
Он попытался себе вообразить тот ужас, который пережила Рин.
Наконец он сказал:
— С этим не поспоришь.
Некоторое время оба молчали. Рауль не мог понять собственных чувств. Вместо отвращения и ненависти он испытывал жалость с сочувствием.
— А что произошло с Доуном?
Рин напряглась.
— Он умер, — коротко ответила она, давая понять, что время откровений прошло.
— Как умер?
— Не твоё дело!
— Расскажи… Знаешь, Джоан Рин, имеются вещи, которые не следует таить в себе. Если ты поделишься…
— Мне не нужен психоаналитик, — грубо оборвала его она.
Рин вдруг охватил гнев, и тёмное пламя в её глазах должно было испугать Рауля. Теперь она выглядела такой же дикой и необузданной, как другие вампирши. Однако он не испугался. Рауль был на удивление спокоен, будто при выполнении дыхательных упражнений.
— Послушай, Рин…
— Думаю, тебе лучше убить меня прямо сейчас, — сказала она. — Если только ты не шибко напуган или не шибко глуп. Ведь эти наручники не смогут долго сдерживать меня. А когда я освобожусь, то направлю этот кол против тебя.