Молодая женщина, с длинными, веером лежащими на спине темными волосами, с большими, очень большими светлыми и добрыми глазами, подходит к старшекласснику, который держит табличку "1 А". Неужели эта красивая брюнетка — его учительница? — думает Игорь.
Она сжимает руки, подносит их к груди и тут же, сжатыми, опускает. Она что-то говорит и в такт помахивает сжатыми руками.
Первоклассники по ступеням поднимаются на крыльцо, входят в школу. Вот и она, табличка над застекленными широкими дверями, на которой написано, что в помещении школы находилась Славяно-греко-латинская академия и что здесь учился Михаил Васильевич Ломоносов. Примерно такая надпись была на табличке. У Игоря прервалось дыхание от испуга, потому что он понял, что забыл стихи, которые учил с дедушкой, стихи великого Ломоносова, под одной крышей с которым, лишь в разные времена, с интервалом в двести с небольшим лет, предстояло учиться Игорю Фелицыну.
Ломоносов представлялся ему почему-то огромным, сгибающим голову даже под высокими потолками школы, озорным и своевольным, ломающим остальным — маленьким ученикам — носы.
Грозная фамилия — Ломоносов!
Направо, на первом этаже, первая белая дверь с двумя створками — класс Игоря. Окна — во двор. Черные парты с откидывающимися крышками. На краю парты два круглых отверстия для чернильниц. У Игоря чернильница лежала в портфеле. Чернильница-непроливашка. Каждый ученик носил с собою такие чернильницы.
Учительница, глядя на учеников блестящими, любящими глазами, спросила:
— Кто знает что-нибудь о Ломоносове?
Игорь, любуясь ее движениями и голосом, вдруг стал чувствовать удовольствие от того, что он вместе с другими ребятами пришел в школу, что он смирно сидит за партой, положив руки ровно, параллельно груди перед собой, и слушает эту добрую, прекрасную учительницу. Как ему повезло!
Еще вечером он представлял себе злую, кричащую "классную даму", как называл учительниц дедушка, и от ее устрашающего взгляда Игорь тушуется, не знает ничего, что он знал, в голове пусто звенит и хочется бежать домой без оглядки.
Игорь вдруг отчетливо вспомнил стихи, встал и звонким голосом, рассказывая только для учительницы, прочитал их.
Учительница как-то упоительно слушала и прижимала сжатые руки к груди. Игорь уже сел, а она молчаливо смотрела в окно, продолжая прижимать руки к груди. Учительница нравилась Игорю все больше и больше, и дети, по-видимому, ей тоже были симпатичны, потому что она как-то ласково вводила их в условности школьной жизни, не подавляя…
Но каково было огорчение Игоря, когда спустя год он, возвращаясь из булочной, под вечер, когда небо над улицей стало темно-синим, случайно увидел Татьяну Евгеньевну — так звали учительницу — на ступенях парадного подъезда "Славянского базара" с молоденьким лейтенантом. И лейтенант быстро, отрывисто поцеловал ее в губы.
Этот поцелуй что-то разрушил в душе Игоря. Была надорвана невидимая ниточка, связывающая его с учительницей. Стало грустно, и не хотелось делать уроки…
Наверх в школе вела старинная лестница с ажурными чугунными перилами. Подумать только — по этой лестнице поднимался Ломоносов! Да еще какой-то известный — Тредиаковский. Нужно у дедушки спросить — кто таков?
Пойдем же, пойдем же по улице детства!
— А вот это — Никольский крестец, — говорил дедушка, стоя с Игорем на пересечении трех улиц в Кремле: Никольской, Троицкой и Чудовской.
Открылись ворота Кремля, каждый мог прийти, смотреть, восхищаться. Солнце поднималось из-за Москвы-реки. Игорю десять лет! Как много!
Пойдем же, пойдем же по улице детства! Вспомним Николу Старого, греческий монастырь, давший название Никольской улице, в 1935 году переименованной в 25 Октября, дойдем до Лубянки, зажмурим глаза и увидим, оглянувшись, высокую красную Владимирскую башню Китай-города, Владимирские ворота, где в 1612 году Минин и Пожарский ворвались в Китай-город, увидим высокий храм, где ныне памятник Ивану Федорову, увидим фонтан посреди Лубянской площади, на который глядит огромный дом страхового общества "Россия", увидим на месте "Детского мира" двухэтажный дом с магазином "Мясо", куда Игорь ходил с мамой, увидим невредимую китайскую стену, опоясывающую Великий Посад… Откроем глаза и обнаружим, что дом страхового общества "Россия" стоит, но смотрит на памятник Дзержинскому, который устанавливали в тот год, когда Игорь прощался со "Славянским базаром"…