Что это, тревога? Нет, он, кажется, зовёт на пир свою стаю.
Ещё минута – и из листвягов выступили, как тени, один за другим пять волков. Они выстроились по следу переднего и, поворачивая головы, осматривали лог.
Ничто не выдавало присутствие охотников.
Убедившись, что им не угрожает опасность, волки двинулись вперёд, бесшумно ступая след в след. Остановившись и, поворачивая головы то в одну, то в другую сторону, обнюхивали воздух, прислушивались. Они почему-то не доверяют: ни ночи, ни кустам, ни даже трупам оленей. Всё чаще смотрят вниз, где лагерь. Несколько бесшумных шагов – и снова остановка. Какая дьявольская осторожность!
А голод уже не в силах таиться, берёт верх над зверем.
Уваров увидел, как матёрый волк несколькими прыжками подскочил к трупу, но вдруг пугливо замер, повернув лобастую морду в сторону направленного на него ружья.
Заметил! Пора…
Вспыхнул огонёк. Хлестнул раскатистый выстрел и эхом пронёсся по логу.
Волк высоко подпрыгнул и в бессильной злобе схватил окровавленной пастью снег. Остальные бросились к листвягам. Сафрон и Давиденко, рывком взобравшись на борт промоины, послали вслед волкам несколько патронов. Но они не достигли цели.
Пришлось довольствоваться тем, что есть. Всю добычу утащили в лагерь – волка и оленей, послуживших приманкой. Собаки были очень удивлены. Как пояснил Уваров насчет Бойки и Сафрон относительно своих двух собак, они впервые видели убитого волка, – морщили носы, проявляя сдержанное пренебрежение.
Рано утром охотники покинули стоянку. На утоптанном снегу остались туши – двух ободранных оленей и волка.
Глава 5
Полный расклад по Моничеву Андрею дал Артур Ансимов. Теоретически можно было обратиться напрямую к Юрию Солодовникову, с которым Андрей когда-то встречался, но он банально не знал его адрес и телефон. Координаты можно было разузнать через Таню Кондаурову, но Андрей решил её не впутывать, так как ей пришлось бы много чего объяснять.
И он попросил Артура посодействовать. Тот выложил 1001 причину, по которой не стоит этого делать. Они с братом когда-то занимались с некоторыми офисными в боксерской школе, и сохранили с ребятами чистую дружбу, незамутненную денежными отношениями. Просто встречаются, разговаривают за жизнь, оказывают мелкие услуги, не связанные с бизнесом. И Ансимовы берегут такие отношения на крайний случай, когда возникнет угроза для жизни или угроза потери бизнеса (настоящая угроза и нет никакой возможности самому решить вопрос).
Если теребить офисных личными просьбами, те могут подумать, что ими пользуются за уважуху и недобросовестно навариваются. Андрей уже просек тему, но участвовавший в разговоре Игорь Быстров привел пример из медицинской практики. Ещё в Петербурге, в Военно-медицинской академии с ним работал хирург по имени Козлов. Он разводил родственников больных на крупные деньги и обещал им, что сделает операцию по высшему разряду с применением дорогостоящих расходных материалов и лекарств, а по полису, говорил он, предусмотрен минимум, при котором за здоровье пациента никто не ручается. Козлов не делился с коллегами, он брал деньги даже за тех больных, которых сам не вёл, просто чтобы показать участие, лично просил коллег уделить им внимание, мотивируя тем, что это якобы его родственники. У него шли на поводу – в виде исключения выделяли «родственникам» дорогостоящие препараты, бесплатно оказывали платные услуги, в частности недешевые обследования и консультации ведущих специалистов. А он брал с больных по полной программе. Потом кто-то обратил внимание на то, что у Козлова родственников полгорода, стали разбираться и разоблачили его. В итоге его уволили.
И в данной ситуации с Савелием Моничевым Артур не хотел выставляться перед друзьями таким вот Козловым. Он берег своё влияние для случаев, которые они с Владимиром Быстровым сочтут важными.
Андрей с должным вниманием выслушал отповедь, позже до него дошло, что это отговорка и его потребности отодвинуты в самую последнюю очередь, то есть не стоят в приоритетах у Артура Ансимова.
Тогда он обратился к Трезору, который, работая в службе судебных приставов, поддерживал отношения с офисом, где когда-то трудился полный рабочий день. Во время очередной поездки в Волгоград Андрей пересекся с ним в английском баре «Дружба». На встрече присутствовал Вадим Второв. Трезор сразу ухватился за это дело, и, даже не выяснив деталей, велел зарядить венграм десять тысяч долларов. Второв ничего не советовал, лишь уточнил, та ли это Имоджин, которая приезжала к Андрею в Москву, и с которой зависали в подмосковном санатории «Сосны». Уяснив, что та самая, мечтательно причмокнул: «Мазафака!»