Издалека
(Ралион IV)
Алёне, Катерине и Сергею
ревизия 3
(c) 1997-2008 Константин Юрьевич Бояндин
Emaiclass="underline" , konstantin@boyandin.com
Сайт: http://boyandin.ru/
Почтовый адрес: Россия 630090 Новосибирск–90 а/я 315
Опубликовано в книгах «Ветхая ткань бытия» и «Смутные тени судьбы»
Часть 1. Тысяча граней
I
«Я — Норруан.
Я знаю своё имя. Возможно, это покажется странным — кто, умеющий оставлять после себя записи, не знает его? Однако я смотрю в прошлое — туда, где теряют смысл правда и ложь, свет и тьма, и вижу то единственное, что постоянно во мне — моё имя. Куда бы ни заносило меня, имя не меняется никогда. Меняются губы, способные исказить его и уши, способные неверно услышать.
Теперь, после тысячной проверки, я готов поверить в это. Тот, кто читает этот дневник, да будет предупреждён! Никому ещё не удавалось прочесть его до конца и не умереть».
Читавший вздрогнул и захлопнул фолиант. Дневник! Неплохое название для тома, который войдёт не на всякую книжную полку. Деревянный переплёт, обшитый кожей; тысяча с лишним страниц и непривычный алфавит — россыпи точек и дуг. Первые четыре листа так и не поддались расшифровке — вопреки всем усилиям специалистов по языкам (когда иссякла надежда на собственные силы).
Жаль только, не покажешь дневник всем. Книга уникальная и непростая: дерево переплёта, равно как кожа и бумага, оказались чрезвычайно прочны. Огонь и сталь их не брали, и лишь алмазом удалось соскрести несколько крупинок на анализ. Который и заключил: ничего опасного.
Совсем ничего. То есть ни проклятия, ни скрытой ловушки; в тексте вроде бы нет надписей, что могут смертоносно повлиять на читающего. Последние — страшная напасть современности, изобретение неведомого чернокнижника, да будет он вечно воплощаться в нежить. Единственное спасение сейчас — сложная многоступенчатая проверка, которая говорит «да» или «нет». Если «да» — то предмет уничтожается (лучше всего — сбрасыванием в кратер действующего вулкана).
Читавший вспомнил, какой был переполох, когда все книги монастыря подвергали срочным проверкам. Маги трудились, не покладая рук, две недели, и нашли–таки два экземпляра «книг с сюрпризом». Никто, к счастью, не успел прочитать их, хвала Владыке Знаний… Первому из богов, объявившему, что Учение, приходящее из здешнего монастыря, достойно уважения и ему не должно чинить преград.
Зеркало, висящее на стене между книжными полками, отразило недоумевающее лицо низенького, круглолицего, толстенького человечка. В эти сравнительно тихие четыре часа он обычно занимался научными исследованиями. Астрономия, астрология, медицина… а вот теперь ещё и перевод этого странного дневника. Память его пока ещё не подводит — необходимости в писце нет. Да и владелец этого загадочного фолианта не очень–то обрадовался бы участию постороннего. Чем меньше людей знает о существовании этой книги, тем лучше.
Человек вздохнул и вернулся к дневнику. Для начала, сосредоточившись, взглянул на первые четыре листа. Тот же туман. Ни одного понятного слова… Чем плох магический перевод — так это тем, что при помощи заклинания порой воспринимаешь не написанное, но подлинные мысли писавшего. Согласитесь, не всегда это одно и то же. Пододвинув лампу поближе, читавший продолжил.
«Прежде чем читать дальше, незнакомец, признайся: боишься ли этой книги?»
Читавший рассмеялся и вновь отложил фолиант. Слов нет, стиль необычен. Впрочем, ничего особенно нового в этом нет. Многие из языковедов приходили в чудовищное уныние, когда после многолетних трудов обнаруживали, что покрытые таинственными значками дощечки, камни и прочие чудом сохранившиеся свидетельства древности, оказывались не средоточием мудрости предков, а долговыми расписками, доносами, описями имущества… Тоже интересно, но не всем.
Читавший насторожился. Ему показалось, или чуть скрипнула дверь в библиотеку? Он тихонько подкрался к двери в коридор и превратился в статую. Точно. Два тихих голоса. Он даже знал, чьих. Ну, держитесь…
Бесшумно распахнулась дверь в его кабинет (никакой магии, просто петли надо смазывать) и в два шага читавший подобрался к двери в библиотеку. Прислушался.
— Здесь, вон на той полке!
— Много ты помнишь! Там у него словари стоят!
— Вот, смотри… (пыхтение и скрип) — видела?
Тишина. Шелеста страниц не слышно.
Читавший откашлялся, несколько раз притопнул сандалиями и распахнул дверь в библиотеку, насвистывая какой–то мотив. Подошёл к дальней полке… и неожиданно сделал три быстрых шага назад и скользнул в левый проход.
Так оно и есть. Две фигурки в серо–зелёной одежде послушниц. Два ободка с холодно сияющими алмазами на двух золотистых головах и две пары хитрых серых глаз. Или синих?
— Понятно, — обличающий перст указал на книгу, которую его гостьи тщетно пытались спрятать за спинами. — Так, значит, вы проводите время, что предназначается для медитации. Хо–ро–шо…
На двух лицах отразилось притворное раскаяние. Читавший в который раз изобразил на лице строгость и указал на одну из них пальцем:
— Энхора? Ну–ка…
— Ильвена, — поправила та, и обе довольно рассмеялись. Разумеется, читавший знал, кто есть кто: ободки слегка отличались. Ими, хвала Провидению, они не догадались поменяться. Хотя он знал ещё один способ отличить их — когда Ильвена танцевала, то имела привычку чуть сгибать правый мизинец. Но не попросить же станцевать что–нибудь, в самом–то деле!
— Разумеется, Ильвена. Итак. Что на сегодня было задано? Ага. Процитируйте–ка мне, уважаемая Ильвена, третий стих обращения к Несущему Свет из сборника «Круговорот»…
— «Завершится зима, и снега потекут под ногами. Отступят морозы, пробудится всё ото сна…» — немедленно прочитала та, сложив ладошки перед грудью.
— Благодарю. Энхора, год взятия Мергилла.
— Сорок девятый.
— Ну что же… — читавший благосклонно поднял взгляд. — Хорошо. Поверю на этот раз. Однако, если ваши кельи застанут пустыми, мне придётся вас выдать. Что, по–вашему, сделает со мной Достопочтенная Айзала?
— Ничего, — хором отозвались два голоса. — Она вас слишком сильно любит.
— Всё–то вы знаете, — пробурчал читавший и грозно сдвинул брови. — А что мне придётся рассказать вашим уважаемым родителям?
— Ничего! — вновь отозвались голоса и девчонки засмеялись.
— Ладно, негодные, — читавший отобрал у них книгу. — Хм. «Легенды кочевых племён». Ну ладно, если у вас хватает ума это понять… Сядьте вон туда, в кресло. Здесь всё–таки сквозняки.
Две головы закивали и две пары ног устремились в указанном направлении.
— Что только из вас вырастет, — тихо пробормотал человек и вернулся к себе в кабинет.
«Прежде чем читать дальше, незнакомец, признайся: боишься ли этой книги?»
Читавший вздрогнул. Концентрация тут же оборвалась: вместо текста перед ним была мозаика точек и дуг. Устал, что ли? Он вновь сосредоточился…
«Прежде чем читать дальше, незнакомец, признайся: боишься ли этой книги?»
А дальше — ни слова. Глаза не в состоянии были сдвинуться на строчку ниже. Читавший мгновенно вспотел. Что за наваждение! Он закрыл глаза (которые жгло, словно в них попал песок) и открыл книгу наугад, где–то посредине. Открыл глаза.
Пусто. Чистая поверхность. Ни единой буквы. Он принялся листать страницы назад. Они послушно укладывались одна на другую… та же белизна. Посмотрим, что впереди… Э, нет… страницы словно склеились. В конце концов, вложенная закладка оказалась на свободе. И здесь текст обрывался. Тем самым вопросом.
«Прежде чем читать дальше, незнакомец, признайся: боишься ли этой книги?»
— Да, да, будь ты неладна, — ответил читавший глухо, положив ладони на страницы и прикрыв глаза. И одновременно прислушался к своим ощущениям.