— Что мы здесь делаем? — кудрявый юноша с сомнением оглядывал большое мрачное помещение.
Танцевальную зону он обошёл по краешку, как будто любой шаг на сверкающий пол обязательно привёл бы к падению в бездну (возможно, разврата или чего-нибудь в этом духе), и сейчас сидел лицом ко входу, стараясь рассмотреть, что творится в небольших уютных нишах вокруг танцпола, полуприкрытых занавесками. За тюлем угадывались столы и тёмно-красные диваны. Эти места так любили парижане… с особенностями. Сейчас посетителей почти не было: сородичи Дэнни появлялись здесь не раньше полуночи, после неотложных вечерних дел. До этого времени он успевал выгонять всех лишних людей и запускать тех, кто его по тем или иным причинам устраивал. Например, симпатичных девушек без серьёзных нравственных ориентиров.
— Ужинаем, разумеется, — самым невинным голосом отвечал собеседник, демонстративно громко. — Я, к примеру, очень хочу здесь поужинать. Я так давно не ужинал, что, как шёл мимо и увидел вывеску, так сразу решил, что ужин для мирного туриста — это отличная идея! Эй, парень, — крикнул он ближайшему официанту, пытавшемуся пробежать мимо них по своим делам, — расскажи-ка, что вы здесь едите помимо своего отвратительного лукового супа, этой воистину пейзанской похлёбки!
Официант нехотя кивнул и отправился за меню, размышляя, засидятся ли гости допоздна. Весь персонал отлично знал, что после двенадцати часов в баре начинается какая-то чертовщина, и каждый ближе к полуночи с благодарностью передавал дела Даниэлю и ещё паре молодых ребят, тоже купивших паспорта и явно игнорирующих солнечный свет.
Предупреждать никто никого не спешил: здесь вообще не считали нужным заботиться о туристах, к тому же гость был горласт и ругал луковый суп.
— Почему мы именно здесь, а не в уютном ресторанчике на Рю Рояль? — зябко передёрнул плечами ангелоподобный юноша. — И Милена, как назло, уехала по делам! Что мы тут делаем без неё? Давай пойдём, прогуляемся по какой-нибудь светлой улице со среднего количества прохожими, а?..
— Смотри-ка, здесь есть вайфай! — жизнерадостно перебил его собеседник.
Явный искатель приключений, внутренне охарактеризовал его Даниэль. Спасибо, что зашли! Он аккуратно сделал шаг в тень и достал из кармана телефон. Скоро здесь появятся его друзья, и мы ещё посмотрим, как пойдут дела у этих мирных туристов. И он им прямо так и скажет, да! «Спасибо, что зашли!» И рассмеётся злорадным смехом, демонстрируя клыки! И они его обязательно вспомнят! У Дэнни не было никаких иллюзий по поводу своей незапоминающейся внешности.
— Юноша, вы меня совсем не слушаете! В вашем возрасте я слушала старших!
Он придирчиво оценил года собеседницы и степень опьянения.
— В моём возрасте вы были лет пять назад, мадам. Судя по тому, что я запомнил, вы спали с боссом и носили отвратительную обувь.
Та хохотнула и с трудом поднялась.
— Ах, льстец. Пять лет назад! Какой милый и славный мальчик! Возьми мой телефон!
Она написала номер на салфетке, оставив её валяться на столе, с трудом поднялась и направилась к выходу, старательно сверяя курс. Дэнни предпочёл не выходить из тени. Кудрявый палач посмотрел вслед посетительнице с явным неодобрением, потом печально вздохнул и достал из сумки планшет.
— Здесь пустовато, не находишь? — уже чуть увереннее спросил Аугусто.
— И официанты варёные, как лягушачьи лапки. Надеюсь, здесь есть понятная простая еда, а не те крестьянские странности, что французы нынче выдают за деликатесы. У меня складывается ощущение, что ещё немного рататуя - и я уже не смогу побороть отчаянное желание пахать, сеять или пасти.
— Что ж, если здесь работает интернет, я собираюсь написать письмо монсеньору.
Рихард от скуки следил за действиями Аугусто, пока тот набирал пароль, в раздражении попадая мимо кнопок, а потом стал внимательно приглядываться к бармену: тот стоял так неудобно, что лица было не разобрать. В этом баре Рихард предпочёл бы видеть всех работников. Его почти мучила совесть: надо было проверить одну теорию, которая ходила между сотрудниками отдела и казалась забавной выдумкой. Он сам над ней подшучивал в свободное время, но обстановка уже казалась подозрительной, а версии сотрудников - правдоподобными. Надо было действовать тоньше и поделиться размышлениями с Аугусто, а не нырять в двери, как только он разглядел название бара. Просто он предвидел результат совещания: его напарник тут же поспешил бы позвонить Милене и уточнить, правы ли аналитики в своих предположениях. А это моментально разрушило бы то восхитительное ощущение неизведанной опасности, которое Рихард испытывал всякий раз, отправляясь в разведку. Сейчас даже нет восьми вечера, утешал себя Рихард. Посидим, поужинаем, и двинемся дальше, беседовать с этими вялыми стариканами об очередном упадке религиозности. А этот бар пуст, как голова загулявшей малолетки, из-за отсутствия нормального меню и медлительного обслуживания. Последняя посетительница удалилась отсюда минуту назад, они с Аугусто остались единственными клиентами.
— Я буду писать докладную! Милена уже две недели не даёт нам работать по-человечески!
— Ты про тот случай, когда она самостоятельно надавала пинков целой банде здоровенных мужиков, решивших нас ограбить три ночи назад, а мы даже не успели сообразить, что происходит? Или когда в рабочее время потребовала, чтобы вы пошли в кино? Причём очень громко жалела, что дома меня не оставить?
Аугусто отвлёкся от экрана и постарался совладать с собственными ушами, которые в последнее время краснели непривычно часто, отчего он даже начал прикрывать их распущенными кудрями. Эмоции, сопровождавшие смену цвета, его раздражали. А ещё больше его выводило из себя ощущение: окружающие по его раздражению обязательно догадываются, что он испытывает что-то крайне предосудительное.
— И это тоже, — пробормотал он. Потом помотал головой, пытаясь прийти в себя, и продолжил крайне деловым тоном:
— Давай вспоминать, за это время она просто не могла не нарваться на нарушение устава. К примеру… Дай-ка подумать… Милена потратила все командировочные в первые три дня!
— И перешла на свои.
— Она запрещает нам одним выходить с восьми вечера до двенадцати ночи!
— Потому что у кровопийц завтрак.
— Она везде таскается с нами!
— Это прописано в её должностной инструкции.
— Ага! Сейчас она её нарушила!
— У неё выходной.
— Она постоянно на мне виснет!