— Как жил эти годы, Андрюша? — спросила я, выруливая со стоянки. — И где наследил? Какие города осчастливил своим присутствием?
— Наташа, не надо, и так тошно.
— Ах, тебе тошно?! А Тоне каково было, когда ты ее беременную бросил и смотался со всеми деньгами и драгоценностями?!
— А ее никто беременеть не просил! Я ей сразу же сказал, что мне не нужны дети! Но она не услышала!
— И ты этим воспользовался.
— А что ж не воспользоваться, если вы, бабы, все такие дуры?!
Двое моих бывших одновременно врезали Елизарову в бок — каждый со своей стороны. Он взвыл.
— Думай, что говоришь, — сказал стоматолог. — Наташа — не дура.
— Наташа — удивительная женщина! — добавил патологоанатом.
— А я не про Наташу!
Оказалось, что Елизаров уже успел объяснить моим бывшим, почему в свое время переметнулся от меня к Тоне. Я тогда догадалась правильно: на него большое впечатление произвел извиняющийся постовой и количество знакомых в органах. Если я нажалуюсь, его точно будут искать.
— И не только это! — с жаром добавил Елизаров. — Я с такими бабами, как ты, вообще никогда не связывался. Тебе лапшу на уши не очень-то повешаешь. И не горела у тебя на лбу надпись «Хочу замуж». Тебе просто секса хотелось. Отдохнуть с мужчиной от своей сумасшедшей работы, где ты пашешь как вол. Меня та санитарка с толку сбила! Но я быстро понял, что с тобой только время зря трачу. Уже думал вообще быстренько исчезнуть или на кого-то из твоих подружек переметнуться. А тут та поездка на дачу. Тебя на работу вызывают. Все сложилось просто отлично! Тонька замуж хотела и была готова мне ноги мыть и воду пить. А ты нет! И ты даже не порвала с ней отношения! Другая бы баба на твоем месте с ней больше никогда не разговаривала! Меня судьба от тебя спасла!
Оба моих бывших дружно хмыкнули.
— Детей-то много настрогал по городам и весям? — спросила я.
— Не знаю, — буркнул Елизаров. — Мне им в наследство все равно оставлять нечего.
— То есть как это нечего? А перстень Тониной прабабушки с изумрудом, а бабушкину брошь с рубиновым жуком?
— Наташа, ну неужели ты думаешь, что у меня что-то осталось? Не помню я ни перстень, ни брошь.
— А куда ты деньги-то девал? — спросил мой второй бывший.
— Жил я! Я так на жизнь зарабатываю! Кто-то слесарем, кто-то токарем, кто-то хирургом, а я…
— Альфонсом. И драгоценности, украденные у одной, дарил следующей.
— Те, которые в скупке не брали. Мне драгоценности не нужны! Я все сдавал.
— Своему человеку?
— Ну конечно! Хотя иногда и в обычную скупку сдавал — если вещь не старинная, не дизайнерская, а массового производства. И мой скупщик бы не взял, и процент у него большой.
— Неужели на квартиру не заработал?
— Какая квартира?! Наташа, ты просто не представляешь, какие маленькие суммы я получал! Только на жизнь!
— А почему ты ни у одной бабы не остался? — спросил патологоанатом.
— Надоедали они мне быстро. Вначале вроде ничего, а потом доставало. Я ни с одной долго жить не могу. Я вообще по натуре сожитель! И не хочу ничего подписывать в присутствии свидетелей и под прицелом видеокамер.
— Работать не хотел, — высказала свое мнение я. — Если жить с женщиной, надо деньги в дом регулярно приносить.
Андрей решил не отвечать.
Оставшуюся дорогу мы молчали.
Когда я припарковала машину, двое моих бывших вывели Андрея, и они все втроем пошли вперед. Я осталась в салоне автомобиля, позвонила знакомому следователю, объяснила ситуацию и спросила, как нам действовать. Я не помнила, кто вел Тонино дело и дела других обворованных Елизаровым женщин. С тем человеком я контактов не поддерживала и в круг моих друзей и близких знакомых он не входил.
— От вас больше ничего не требуется, Наталья Николаевна! Дальше мы уже сами. Сейчас я запишу все данные. Вы только проследите, чтобы он не сбежал.
— Об этом не беспокойтесь. Он же отец невесты. И я бы хотела вас попросить не забирать его из-за стола. Девчонка столько готовилась к этой свадьбе. И все-таки мой единственный сын женится.
— Сделаем все в лучшем виде. Знаете что, позвоните мне, когда у вас уже дело будет близиться к завершению. Или когда все напьются до поросячьего визга. Его бы тоже хорошо напоить, чтобы меньше сопротивлялся. И мы его тогда тихонечко заберем. А я пока тут с нужными людьми свяжусь, документики поднимем. Главное — не упустите. Хотя теперь человека найти гораздо проще, чем было одиннадцать лет назад.