— Ну, слава богу! Наконец-то можно успокоиться. Деннис, пойдем-ка выпьем по стаканчику вина.
— Да, мне кажется, что это — лучшее, что мы можем сделать сейчас. Пойдем!
Мужчины направились в комнату.
Возбужденные Деннис и Роберт поднялись в свою жилую комнату. Деннис сбросил куртку и рухнул на диван.
— Какие все-таки мерзавцы, эти журналисты!
— Да, и не говори! Сволочи редкостные.
— Вся их жизнь — это только поиск сенсаций. И делают эти сенсации они не своими руками. Ты понимаешь это, Роберт?
— Да. Вообще грязные людишки. Видишь, они использовали и тебя и меня, не получилось — у нас, неприятности — у нас, а им хоть бы что!
— И то хорошо, что мы хоть как-то расквитались с этим Ричардом. Надо было бы разобраться и с остальными…
— Остальные там не при чем. С нами-то договаривался Ричард!
— Да. Никогда не думал, что он окажется таким подонком. И вообще, мне надоело говорить об этих сволочах. Доставай лучше виски.
Роберт подошел к шкафу, распахнул створки и вытащил большую литровую бутыль.
— Вот виски, вот стаканы… Но, к сожалению, у меня здесь нет льда, так что коктейля не получится. Придется пить неразбавленным.
— А… Мне теперь все равно, что пить. Но желательно, чтобы напиток был покрепче.
— Это, Деннис, как раз то, что нам сейчас нужно.
Роберт открыл бутылку и налил по полстакана.
— Держи! — он подал стакан Деннису.
Деннис приподнял тяжелый стакан и взглянул сквозь стекло на лампу.
— Вообще, красивая вещь — виски.
— Да, красивая. Но самое главное, что она еще нормально успокаивает нервы, так что, пей, Деннис.
Деннис сделал несколько глотков и поморщился.
— Знаешь, Роберт, я как-то не очень люблю пить такое крепкое… Хотя, в общем-то ничего… Виски сразу начинает согревать.
Роберт уселся в кресле напротив Денниса, поднес стакан к губам и одним махом осушил его.
— Ну… По-моему, ты взял слишком быстрый темп. И нам этой бутылки может не хватить.
— Ничего. Сяду на машину и привезу еще!
— Зачем везти? У меня в чемодане лежит еще бутылка, так что мы можем выпить и ее.
Мужчины вновь разлили виски по стаканам и выпили.
— Послушай, Деннис, — уже успокоенно сказал Роберт, — ты очень сильно не расстраивайся…
— Из-за чего не расстраиваться?
— Да вообще… Не расстраивайся. Жизнь, в принципе, не такая уж скверная штука.
— Я понимаю тебя, Роберт. У тебя все-таки, есть какое-то занятие. А у меня?
— Ничего, я думаю, что мы можем заниматься моим делом вдвоем. Мне кажется, что мне повезет. Есть у меня такая надежда.
— Послушай, неужели ты веришь в то, что у нас может еще все сложиться?!
— Знаешь, если не верить, то зачем тогда жить?
Деннис прихлебывал виски и смотрел на Роберта. Ему нравилась уверенность друга. Ему с Робертом было спокойно.
— Деннис, ведь у меня есть новая конструкция. И, если мне удастся запатентовать новое изобретение, многие фирмы сразу начнут производить новый автомобиль. И нам с тобой уже никогда…
— Послушай, Роберт, не говори ерунды. Ты хочешь сказать, что мы никогда не будем думать о деньгах?
— Конечно! Неужели ты не веришь мне?
— Тебе, Роберт, я еще верю. Но как-то от всего этого мне совершенно не легче.
— Нет, нет! — Роберт встал с кресла и со стаканом заходил по комнате. — Понимаешь, если бы хотя бы две или три фирмы купят патент на изобретение, купят мое открытие и начнут производить автомобили, мы будем сказочно богаты, мы никогда не будем думать о деньгах и сможем заниматься тем, что нам нравится.
— Да. Но все равно я уже не смогу летать. У меня обрезали крылья. Ты понимаешь? Эти мерзавцы, эти полицейские обрезали у меня крылья. Как я ненавижу полицию!
— Успокойся, Деннис, лучше выпей!
— Знаешь, Роберт, у меня вообще вся жизнь какая-то неудачная, все идет наперекосяк. Хотя по большому счету мне как будто и везет…
— Конечно, тебе везет. У нас сейчас есть очень хорошая девушка, она к нам очень хорошо относится.
— Ты это о ком?
— Я? — Роберт мечтательно посмотрел на виски в своем стакане. — Я — о Сильвии… По-моему, она хорошая девушка.
— Да, Роберт, девушка она — что надо! Тут уж ничего не скажешь… Так вот, — продолжил Деннис, — у меня в жизни могло быть все — машины, яхты — все, что хочешь. Я мог бы путешествовать по всему миру. Но сам, сам отказался от всего этого.
— И что? Теперь очень жалеешь?
— Да нет. Я не жалею о том, что все так сложилось. Но иногда бывают такие моменты, вот как сейчас, когда обрезают крылья, когда земля уплывает из-под ног… Делается как-то не по себе…