— Что это, дубы? — кивнул Гарольд в сторону темневших в конце изгороди деревьев.
— А может вязы? — спросила Сильвия.
И они соединили свое взаимное невежество поцелуем.
Поцелуй взволновал Сильвию, и она, казалось, была готова на безрассудство. Но по губам Гарольда, сухим и пахнущим виски, она поняла, что он взволнован гораздо меньше, чем она надеялась. Стараясь подбодрить себя, Сильвия сказала:
— Хорошо здесь, за много миль от всех, кто нас знает!
— Мик, наверное, неподалеку, сидит в клубе.
— А он знает?
— Нет, никто не знает.
Тогда Сильвия сказала:
— Знаешь, по-моему все идет так, как нам хотелось.
— Да! — ответил Гарольд и вдруг толкнул дверцу. — Давай пройдемся…
И Сильвии стало ясно, что Гарольд хоть и кажется трезвым, но на самом деле, мертвецки пьян, что он вряд ли вообще понимает, что сейчас делает, настолько отрешенным был его взгляд. И она немного насторожилась…
— Мы с тобой никогда не гуляли в поле…
Но тем не менее, она взяла его под руку — и тот час же почувствовала, что каждый его нерв отзывается на ее прикосновение. И это особенно сейчас понравилось Сильвии в Гарольде. Просто невозможно было предположить, что предпримет он в следующую минуту…
— В школе, Гарольд, говорили, что ты сумасшедший… Ну и что, мне нравится, что ты такой… А что это за трава? — спросила она, ковырнув носком туфли землю.
— Клевер, кажется… А, впрочем, не знаю.
Они чувствовали себя здесь, словно в чужой стране — непонятно, что написано на дорожных знаках, на вывесках, не за что ухватиться… Вокруг теснота и фантастика.
— Не включить ли фары? — спросила Сильвия. — Нам трудно будет отыскать дорогу назад, луна совсем скрылась за тучи.
Она и в самом деле уже не различала машины, наверное они уже слишком далеко отошли от нее.
— Ничего, не заблудимся. Как-нибудь. Не бойся!
Глава 8
— Для объяснения в любви лучше всего подходит ночь. — Смертельное предложение Гарольда Джонсона. — Выстрел в глухой темноте очень похож на удар руки в дверь. — Попутчица дает бесценный совет подкачать бензин. — Знакомство с таинственным Миком, о котором так много рассказывал Гарольд. — Стакан виски — это лучшее средство унять дрожь. — Деннис Харпер просыпается первым. — Таблетка аспирина является панацеей от всех бед. — Волшебное слово «вернисаж», произнесенное Сильвией. — Обещание новых рекордов. — Втроем действительно можно выпить больше, чем вдвоем.
Они дошли до группы деревьев в конце изгороди. Он пригнул ветку, потрогал липкие листья.
— Что это?.. Не знаю… Если бы было теплее, мы могли бы поспать с тобой прямо на улице… Хоть в этом-то должно было нам повезти — так нет. Дождь вот-вот начнется…
— Давай приедем сюда в другой раз, — предложила Сильвия.
Но он ничего не ответил. Сильвия почувствовала, что настроение изменилось, и Гарольд утрачивает к ней всякий интерес. В кармане у него лежало что-то твердое, все время ударявшее ее в бок. Она засунула руку к нему в карман — металлический корпус револьвера, казалось, вобрал в себя весь холод их пронизанной ветром поездки.
— Зачем ты таскаешь с собой эту штуку? — испуганно спросила Сильвия.
— Не бойся! Я не хотел, чтобы ты нашла это у меня, это получилось случайно.
Сильвия вновь почувствовала, насколько он пьян.
Он стал вдруг таким нежным, каким Сильвия не помнила его. Он положил руку ей на грудь, и она почувствовала, как от его пальцев идет ласковое тепло.
— Разве ты не понимаешь, Сильвия?…
— А что я должна понимать?
— Это понимает каждый…
— Знаешь, Гарольд, я не догадываюсь, ты пьян.
— Сильвия, жизнь — это сущий ад, и мы ничего не сможем сделать.
Хотя он и говорил ласково, она никогда еще так ясно не осознавала, что перед ней сумасшедший. Он, казалось, поддавался каждому дуновению ветерка. Сейчас ветер нес дождь.
— У меня нет своего дела. Все кончено, — говорил Гарольд. — А жить без заказов, без картин, я не могу, а надеяться, что будут заказы, бессмысленно… — и повторил:
— Нет заказов. Нет и не будет! И с каждым годом, Сильвия, ты сама знаешь, все меньше шансов, потому что появляются молодые люди более талантливые, чем я.
— Ну, зачем ты так? — сказала Сильвия. — Зачем?
Гарольд обнял ее за плечи и принялся втолковывать.
— Сильвия, мы же любили с тобой друг друга. Было время, когда мы не могли быть порознь, и вот теперь сама судьба столкнула нас. И сидеть и ждать, когда же, наконец, улыбнется счастье — бессмысленно. Ведь мне даже с погодой не повезло! — сказал он, протягивая руку и как бы проверяя, не пошел ли дождь… — Давай заночуем с тобой в машине.