— Почему я разрешил Гранту ехать в Атланту вместе с Джуди?
— Какой ты хитрый, Джонни Браго. Да, то, что торчит на твоей шее, служит тебе не только украшением.
— И это все, что ты хотела узнать?
— Да, — ответила она с напускным спокойствием.
Джонни пожал плечами.
— Это единственное, что я мог сделать. Я подумал, раз он ее любит…
— По-твоему, это уважительная причина?
— Но там живут его родители…
— Не мог бы ты встать против солнца? Я хочу посмотреть, нет ли у тебя в голове дырок. Может быть…
— И потом, он же женился на ней…
Тиа удивленно заморгала.
— Кто женился на ней?!
— Грант.
— Это я знаю, — сердито проговорила она. — Джуди мне сама сказала.
Только теперь до Тиа начал доходить смысл происходящего, и она почувствовала облегчение. Так вот о чем говорила ей Джуди сегодня утром! На ее лице начала появляться глупая улыбка. Она становилась все шире, шире…
Джонни между тем продолжал:
— Рутледж не стал выдвигать против него обвинений. Он даже не стал ни о чем сообщать Бехану. А теперь они с Джуди уезжают в Атланту, Грант должен возглавить бизнес отца, у которого недавно случился удар. У их семьи там большой магазин или что-то в этом роде…
Тиа продолжала глупо улыбаться.
— Я очень рада за них.
Джонни прислонился спиной к стене конюшни. Тиа улыбалась ему так, словно ее больше ничего на свете не интересовало. Она смутила его, и он чуть не забыл, зачем остановил ее.
— Я все-таки надеюсь, ты дашь мне кое-какие объяснения.
Тиа чувствовала в себе необыкновенную легкость, во всем теле, ей казалось, она без труда может перепрыгнуть через конюшню. Но вопрос Джонни вернул ее на землю.
— Что ты хочешь знать?
Джонни посмотрел на север, в сторону Вайоминга. Ему тяжело было спрашивать ее об этом, потому что он боялся услышать ответ. Однако лучше горькая правда, чем томительное неведение.
— Почему ты не пошла со мной, когда он позволил тебе?
Тиа подошла к Джонни и тоже прислонилась к стене конюшни, рядом с ним.
— Это был обман, — тихо проговорила она.
— Так ты не могла уйти?
— Если бы желала твоей смерти…
— Значит, ты осталась с ним только потому, что он обещал сохранить мне жизнь?
— Да.
— Так вот почему никто из них меня не тронул?
— Да.
Джонни облегченно вздохнул.
— А я-то думал, меня отпустили потому, что я такой хладнокровный человек.
Тиа фыркнула.
— Но ты действительно произвел впечатление на Черного Кота. Он сказал, что еще никогда не видел, чтобы чьи-то штаны высыхали так быстро, как твои.
Девушка рассмеялась, а Джонни обиженно засопел. Но обижаться ему было не на что: Тиа ради него пожертвовала собой. Ее поступок никак не укладывался у него в голове. Это хрупкое удивительное создание спасло его, даже не задумываясь о том, чего бы ей это могло стоить.
Джонни хотел что-то сказать, поблагодарить ее, но напрочь лишился дара речи. Молодой человек понял только одно: он совершенно не знал Тиа.
Не говоря ни слова, он взял ее за руку и провел мимо стойл с лошадьми к лестнице на сеновал.
— Но я не смогу подняться туда в этом платье, — запротестовала Тиа.
— Еще как сможешь. Если возьмешь подол в зубы…
Джонни быстро забрался наверх и потянул ее за собой. Потом помог ей устроиться на сене.
— Андреа рассказала мне все: про вас и ваших родителей. Она попросила меня подождать, дать тебе время на размышления. Но я не могу ждать. Я люблю тебя и хочу жениться на тебе… Хочу быть с тобой. Время, возможно, и лечит, но оно при этом всегда чего-то лишает.
— А если я не хочу за тебя замуж?
— Потому что не любишь?
— Может быть, — ответила она, отворачиваясь. «Потому что я просто не представляю, что ты обо мне думаешь», — промелькнуло у нее в голове.
— Посмотри на меня.
Тиа вздохнула и подняла на него глаза. Взгляд Джонни был вопрошающим, напряженным, ей казалось, что она может утонуть в нем. Еще мгновение — и он прочтет ее мысли. Девушку залила краска стыда.
— Может быть, если ты не уверена в своих чувствах… — проговорил он хрипло. — Их следует проверить…
— Нет!
Но было уже поздно. Джонни обнял ее и поцеловал страстно и нежно. У Тиа от наслаждения закружилась голова. Ей хотелось, чтобы это блаженство длилось вечно. Но Джонни вскоре оторвался от ее губ и крепко прижал к себе.
— Но это ничего не меняет.
— Для меня меняет, — со вздохом произнес Джонни.
Для нее тоже, но она боялась, что счастье может скоро кончиться.