– С кем это ты там говорил? – в конце вечера поинтересовалась она у Павла про молодого собеседника, который довольно длительное время не отпускал Великого Князя от себя, что-то оживленно ему повествуя.
– Старший сын Юсуповых. Я последний раз видел его еще мальчиком, признаться, даже не сразу узнал…
– Николай? Тот, про которого Муня рассказывала? Разве он женился? Я видела его в Гранд-опера с какой-то вертлявой блондинкой.
Тогда никто еще не догадывался, какая страшная опасность нависла над внуком бывшей хозяйки особняка в Булонь-сюр-Сен. Князь Юсупов приехал в Париж за Мариной Гейден, которая, как ни упрашивала родителей переменить решение, все же была в апреле выдана замуж за графа Арвида Мантейфеля. На берегах Сены проходил их горький медовый месяц. Разочаровавшись в браке еще до венчания, новобрачная выписала Николая и свою мать во Францию, поселив их в одной гостинице. Попросив у мужа развода, она переехала к матушке и с того момента стала открыто появляться в обществе Юсупова. Родители князя не знали, чем занят их отпрыск в самом романтичном городе мира, ведь он заверил их, что едет туда исключительно услаждать слух талантом Шаляпина.
– Нас это не касается. Пусть сами разбираются. Нам и своих забот хватает.
– Графинюшка, позвольте поблагодарить за шикарный прием и расцеловать Ваши ручки! – густо пробасил Шаляпин. – Ваши божественные перепела в вине с раками, устрицами, зеленым горошком и пармским сыром завладели моим сердцем и желудком. Я буду просить изобразить нечто подобное своего повара! И икра у вас правильного посолу. Я, уж поверьте, знаю в этом толк. Сам могу солить. А какое собрание! Кажется, весь свет перебрался к Вам в гостиную!
Ольга, как было ею заведено еще в Санкт-Петербурге, большое внимание уделяла кухне. Моря людей голодом, центром светской жизни не станешь. Голодные художники, писатели и музыканты, которые только входили в зенит своей славы, готовы были драться за приглашение на вечер в Булонь-сюр-Сен. Правда, к Шаляпину это уже не имело отношения. Он давно ярко блистал на русском творческом небосклоне.
На следующий день за завтраком семейство рассматривало карикатуры Боди, который был допущен на прием, чтобы познакомиться с русскими гениями. Мальчик удивительно точно схватывал характерные черты персонажей. Дягилев был изображен с его знаменитой седой прядью, напоминая шиншиллу, Шаляпин с огромной, как растянутые меха, грудной клеткой, Робер Монтескью был похож на длинного, черного, блестящего таракана. Павел с Ольгой не могли удержаться смеха.
IX
Май выдался на редкость жарким. Дмитрий ждал сестру, как было уговорено, в парижской гостинице. Она уже несколько часов как должна была приехать. Но ее все не было. Чтобы не изнывать от скуки, духоты и возрастающего беспокойства, Великий Князь отправился к отцу.
Вечером брат вернулся в отель, Мари уже была там. Она бросилась Дмитрию на шею, чем привела в замешательство и его, и своего молодого супруга, который пытался не подать вида, что преувеличенные эмоции жены к брату на фоне ровного отношения к нему его расстраивают.
– У нас одна за другой лопнули пять шин! Можешь вообразить? – затарахтела сестра.
Было поздно, и скоро пришлось разойтись по номерам. Дмитрий уже спал, когда услышал стук в дверь. Это была сестра. Она вызвала его поговорить без мужа, который, к счастью, измученный долгой дорогой, быстро уснул. Ей хотелось посекретничать с братом о своей взрослой жизни и о его первой влюбленности.
– Как прошел твой медовый месяц? – спросил ее Дмитрий.
Они сидели на лестнице и говорили шепотом, чтобы не разбудить принца и остальных постояльцев.
– Сначала мы поехали в Карлсруэ, к моей свекрови. Там все жутко чопорные. За обедом я рассмеялась шутке соседа, и меня едва не прожгли взглядами осуждения. У нас в России личные отношения гораздо проще. Этикет существует только для церемоний. А там к этому относятся слишком серьезно. Вильгаше было, наверное, стыдно за меня.
– Ничего, привыкнешь. Потом поехали в Венецию?
– Да, мы там были одни! Но Венеция меня разочаровала. Я так мечтала побывать в этом сказочном месте! А там – сырость, вонь и невкусная еда. Не понимаю, что могло так очаровать отца и дядю с тетей…
– Странно… Неужели так все плохо?
– Да, сплошные обманутые ожидания… Потом мы поехали в Ниццу, где пересели на мотор, чтобы на нем объехать Францию. В Марселе принц слег.
– Что-то серьезное?
– Нет, легкая простуда. И немудрено, в кабриолете-то. Видел бы ты меня с прической набекрень и шляпой, примотанной густой вуалью, которая сразу же забивалась дорожной пылью, – рассмеялась Мари. – Затем Биарриц. Там мы встретились с кузиной Ксенией и ее детьми. У них дом на берегу. Сандро не видели. Потом поехали в Тур, а после него – в долину Луары, смотреть замки. К этому времени мне уже все порядком надоело. Я хотела побыстрее к тебе и отцу!