— В деле замешан Скайуокер и его падаван, она с ним встречается и кажется, кх-м, ждет от него ребенка, если судить по ее виду, а еще этот Скайукер довольно опасный враг между прочим.
— Я прекрасно знаю об этом.
— Какие будут распоряжения, мой господин?
— Прежние, продолжайте подрывную деятельность и по возможности постарайтесь спалить пару общественных зданий или угнать несколько кораблей Республиканского правительства.
Вигура Ситха скрылась при выключении голокона, а стоявший в отдалении Ларад с усилием воли подошел к брату и стараясь не нервничать заговорил
— Зря мы свались с Ситхами.
— Не спорю.
— Как мы от них отвертимся? — Ларрад Шрайк переминался с ноги на ногу и был весь встревожен звонком Тирануса
— Теперь никак, только если сдадимся властям и нас посадят, хотя за такое обычно растравливают.
— Уж лучше это ситх чем тот джедай в космопорту, видел его лицо, такой точно зарежет.
***
Асока весь вечер сидела в голонете за ноутбуком парня и переписывалась с мамой и сестрой, выведывая все интересуюшиеся факты о ней самой, ее семье и родителях, мама тоже много чего нового расспарашивал об ее жизни-ка корусанте, женщина спрашивала, можно ли и стоит вообще приезжать, Асоке не хотелось без лишней необходимости впутывать в свою жизнь маму — все же у нее своя семья, а у Асоки есть своя.
Ашакет усапел додеать все дела и теперь просто лежал рядом с ней на диване и разглядыая ее
— Ты ведь любуешься мной как статуей в музее — кремем глаза заметила она
— Просто ты прекрасна как… я не знаю как описать твою красоту.
— ” И все же ты — тот еще романтик, милый» — подумалось ей, он клацал по голонету каналы и остановившись на новостном он стал слушать
» Флот Сепаратистов прорвал нашщу оборону в битве при Дуро, силы республики не смогут прислать дополнительные резервные силы на помощь гарнизону планеты»
— Что там?
— Наши сдали Дуро, это плохо, очень плохо.
— Чем именно — уточнила Асока прикрыв ноутбук и вглядываясь в голограмму.
— Ведь говорил же им что надо было держать флот на самых важных верфях, но кто-то кому-то скорее всего заплатил чтобы прикрылти его маленькую планету и пострадал весь сектор.
— думашь что тут делов корупции — уливилсь Асока
— Командование проводит расседование, возможен коррупционный скандал — продолжал ввещать головизор
— Что я говорил — пожал плечами Аш
— Тебе виднее, шпион ты мой — улыбнулась Асока ему. тяжело вдохнув. и сосредоточилась на голонете.
— Ты переживаешь что они могут добраться до Корусанта?
— Ага, но если честно: в это неверится, они не могут проникнуть так далеко в миры ядра
— Ну в любом случае мы сможем улететь на нашу Шили. там они нас не достанут. Он обнял ее и поцеловал, Асока наклонилась и слегка куснула его
— Давай мы просто сбежим на край вселенной, туда, где еще никто не был, поселимся на тихой планете где никого нет и будем жить втроем. Там где никаких войн нет и не будет.
ты, я и на ребенок.
— Хорошо, как только наше дитя родится и я буду уверен что нам ничего неугоржет то отправимся туда, куда ты захочешь, родная. — поцеловал он ее в губы, Асока даже не стала сопротвляться.
***
Оби — Ван стоял на горячем песке в ночи какой-то вулканической планеты, держа световой меч включенным
— Ты был мне братом, Энакин! — кричал перепачканный грязью и пылю джедай
— Помоги! Прости меня, Оби -Ван! — Энакин горел как факел в ночной тьме, часть его ног отсутствовала и его лицо было искаженно болью. — Я готов на все чтобы ты
— Ты был избранником! предрекали что ты уничтожишь ситхов, а не примкнешь к ним! -кричал Оби -Ван на плачущего и ползущего на одной руке Энакина
— Оби -Ван! прошу, ради Падме, ради нашего сына! помоги, прости
Оби Вн наклонился и еле -еле дотянулся до своего лучшего другпа, их руки сцепились и джедай стал вытаскивать еле живого Энактина из лавы расакаенной планеты
— Помоги. Мне кажется я не чувствую ног
— У тебя их нет Энакин, и руки, ты истекаешь крою — Оби -Ван вытаскивал изуродованное тело своего друга с берега раскаленной реки из расплавннного камня
— Я люблю тебя как брата, Энакин.
— я тебя тож-кхк-хк — захлебывался кровью Скайуокер. Оби -Ван вытащил его выше, на безопасное расстояние, достаточно высоко от лавы
Асока бежала по темным, холодным улицам ночного Корусанта, держав руках своего ребенка, на ее руках кричала и плака маленькая девочка завернутая в простынку чтобы не замерзла, за ней бежал ее Ашакет и отстреливался в преследвавшие их троих фигуры в черном, они что-то кричали им в адрес. Развернувшись на одном из повторов женщина краем глаза увидела Храм Джедаев.
Он горел!
Там где-то шли боевые действия и слышалимсь крики, в воздухе взвыла сирена и рядом просвистел бластерные выстрелы
— Бежим Асока — крикнул ей ее любимый, держа в одной руке дымящийся бластер, а в другой — ее руку и они вместе бежали темными переулками по холодным улицам, обходя всяческие ящики и прочий хлам, на руках плакал ее ребенок, а в небе ревели боевые истребители
— Асока, мы должны покинуть Корусант раз и навсегда! — бежал вслед за ней ее муж и остановившись на минуту выстрелил в преступника, но тут же прогремел взрыв и все заволокло дымом, Асока првыгнув на крышу дома увидела как тело мужа преврашают в решето из бластеров
— Нет! — закричала женшина и ее начало терсти
— Асока, Асока, Асока! Проснись
Ее тряс за плечи Ашакет, стоя над ней на коленях в довольно неожиданной позе -расставив свои нои между ее и при этом сатраясь привести ее в себя
— Милый — перепугано и удивленно глядела на него будущая мама — т-ты жив?
— Ну конечно я жив, хоть ты и напугала до смерти меня.
— Что случилось? где мы?
— По счастью -всего навсего у нас дома, а ты кричала во сне как будто у тебя начались роды, на третем месяце? как ты себя чувствуешь вообще?
— Мне приснился ужасный, просто кошмарный сон — сказала она вытирая рукой слезу с глаза.
— Расскажи. — он сел на кровать, а она прилегла ему на колени.
— Сперва мне снились учитель и мастер Оби-Ван, они дрались.
— Бывают же сны — как можно спокойнее ответил он.
— Нет, как будто уже подрались на мечах, у учителя не было обоих ног, он был весь в саже и пыли, и рядом была лава, какой-то вулкан.
— А Оби-Ван?
— Он сказал что-то вроде «ты был мне братом»
— Серьезное дело — он сосредоточился и тень расслаблености исчезла с его лица.
— Затем Оби -Ван ругал Энакина, а тот просил прошения, но в итоге Оби -Ван спас его, был еще один сон… про нас троих.
— Троих?
— Ты, я и наша дочка.
— Тебе приснилось что у нас будет девочка?
— Да… там за нами гнались каике -то плохие типы, я бежала впереди, а ты за мной и тебя… они… — на последних словах Асока повернулась к нему лицом и заплакала уткнувшись в живот.
— Не плачь, не плачь дорогая — он посадил ее и обнял обеими руками, поглаживая ее по спине и заднему лекку, стараясь успокоить — я не видел тебя такой печальной, это все непросто так.
Асока молча обнимала мужа, а сама плакала у него на руках, разумом она понимала что это всего -лишь сны, иногда ее кошмары вызывают у нее такие проблемы, или последствия беременности о которой стало бесполезно скрывать, но для самой Асоки все это были не просто кошмары.
Они что-то значат.
***
Падме Амидала Наберри тоже не спала сегодня из-за своего мужа. Энакину снились ночные кошмары о таскенских рейдерах, снились муки Падме, что она умирала на руках у него, снилось что где-то кричал их ребенок, Энакин по прежнему переживал, и его бывший падаван и его жена сейсчас беременны, Асока умудрилась вляпаться в какую — то мутную историю со шпионами и бандитами, Падме строит законопроект за законопроектом и все время рискует собой. Сама Падме сейчас спала рядом с ним в их кровати в королевском номере в их замечательной квартире на Корусанте.
Он встал и пошел на кухню, тихо пройдя по помещению включил аппарат и приготовил себе горячего шоколаду — напиток, с которым познакомил его Бейл Ограна. Энакин вздохнул.
Он боялся за то что Падме может повторить судьбу его мамы, что как и Шми Скайуокер умрет у него на руках, а он снова ничего не сможет сделать ради любимой.
Стоя на балконе квартиры жены Энакин любовался видами столицы Республики, мирной жизнью миллиардов ее обиателей. Здесь никогда не затихала жизнь, миллиарды огней зданий и транспорта неслис по своим делам круглые сутки, горели вывески и афиши, облака подсвечивались отраженным от сотен тысяч стекол светом, подсвечивая золотым свечением облака.