— А что с ним случилось.
— Его убили из-за денег, из-за очень крупных денег. Он был бизнесменом, его впечатлили мои навыки и мы стали встречаться. от него я родила это маленькое чудо. Ее зовут Ашла.
— И потом его убили, он наверно встрял в крупные проблемы — Асока молча кивнула, она решила не уточнять когда это было.
— Я переехала на Рааду потому что тут тихо и спокойно, я хочу жить никого не трогая.
— Понимаю, именно сюда и прилетают такие, как ты. Тем кто хочет жить в мире с самим собой и окружающим самое место здесь.
— Понятно — она все же заплатила за напиток и взяла на руки ребенка, когда он сказа лей напоследок
— Эйла, если вы. то есть ты не занята вечером то приходи ко мне перед закатом, я буду очень тебе признателен. Она задумалась.
— С чего это ты приглашаешь меня на свидание.
Он удивился, но виду не подвал.
Я не говорю о свидании, я говорю о… деловой встрече в парке
— На закате?
— Это самое лучшее время, жара спадет и наступает прохлада.
— Ладно, я приду. — попрощалась Асока и помахала ему рукой.
***
Он уже закрывал бар когда на горизонте появилась асока, она была одета в ту самую тунику что была на ней в день ухода из Ордена, правда штаны и сапоги были уже новее. Времен ее короткого и яркого замужества, тем не менее минимум макияжа — только губная помада — делли ее красоту естественной. В отличие от Падме, наносившей гримм килограммами. Он же был одет в черную безрукавку и серые джинсы, на ногах — черные полусапоги, а на левой руке были серебреные часы.
— Может пройдемся в парк, Эйла? — предложил Сельда.
Асоке было неловко, она сейчас словно на секунду перенеслась в прошлое, была замужем и ждала дочь. Однако отказываться было глупо. Он запер дверь покрепче и убедившись что замок хорошо закрыт отправились на прогулку в сумерках.
Она натянула воротник туники на самое горло и пошла вместе с ним
— Так сколько тебе лет? — начла первой Асока.
— Мне 27, а тебе?
— Мне 20, скоро будет. — сказала Асока, из-за все этих приключений и трудностей она и забыла когда последний раз праздновала сой день рождения, тщательно подумала и вспомнила что сой юбилей она будет отмечать только через месяц.
— Ты ведь живешь с младшей сестрой, но где же ваши родители? Наверно на Шили.
— Мама —да там… — Асока посмотрела на звезды и словно хотела увидеть среди них родную Шили.
— А твой отец, он…
— Умер больше 15 лет назад, я его даже не помню, так давно это было.
— тебе тогда бло вроде пять или четыре, у детей память в таком возрасте не самая лучшая., но все же… сочувствую.
— А твоя семья?
— Моя семья живет на Кореллии, но я с ними не виделся со времен войн клонов, нет, ты не подумай. С ними все в порядке, просто они… малость жадные и завистлив. Я им пишу, а они делают вид что меня якобы нет, хотя все дело в том что мне досталось все состояние отца и открыл свое дело, а мой брат мне завидовал.
— Хорошо что мы с сетрой ладим.
— А кстати, ведь Эренди…
— Мы — погодки, она на год младше меня.
— А кем она училась
— Ее навязчивая мечта — стать актрисой на Корусанте, она раньше грезила сценой, но после… в общем в последнее время ее единственный слушатель — моя дочь
— Ммм, наверно ее колыбельные собирают овации.
— Да, но мы обе хорошо поем, но это не моё.
— А кем бы ты мечтала стать, я мечтал стать капитаном звездного крейсера, а ты кем мечтала стать?
— Только не смейся — она шепнула ему на ушко — джедаем —
Он понимающе кивнул.
— Их не осталось, да и раньше их особо было не много
— Да. — спокойно согласилась Асока — их было маловато на всех.
Вечерняя прогула после работы под луной была на редкость приятным времяпрепровождением для обоих, она молча шла по улице держа его за руку, их лица иногда освещались светом уличных фонарей или окон домов. В парке возле администрации города куда они пришли стоял старый памятник какому-то политику, может основателю города, горели фонари, на лавочках сидело несколько местных, а в фонтане журчала вода, Асока принюхалась — пахло свежестью и сладким медом — это распустились цветы на клумбах, значит сейчас на Рааде весна. Она помнила как хорошо было на Шили. Это место навевало довольно грустные воспоминания. Но и при этом успокаивало, ей было приятно идти со своим другом за руку.
— Ты как-то задумчиво выглядишь — сказало он когда оба повернули по одной из дрожек, сделанных из гравия и стали смотреть на закат зашедшего за горизонт солнца.
— Ты ведь тоже не местный? — ни с того ни с сего спросила Асока, хотя тон у нее был уверенный и Сельда решил что она знает.
— Откуда ты знаешь?
— Я. Ну… я умею разбираться в личностях, мы ведь коллеги. — сказала она это абсолютно невзначай.
— Коллеги, где же мы могли с тобой пересекаться? и как?
— Я тоже раньше занималась бизнесом, до того как убили моего мужа. Мы были партнерами. Вернее он взял меня в долю когда у меня не осталось никого, тогда даже моя сестра не могла мне помочь. Мой будущий муж помог мне от чистого сердца, взял в долю, а потом мы полюбили друг друга, следующий год пролетел как мгновение. Потом его убили накануне…
— Накануне того как была провозглашена Империя — догадался Сельда.
Асока молча кивнула и они оба продолжали идти по парку, держась за руки. Он предложил ей присесть на скамейку под деревом с треугольными листьями, и она согласилась.
— А что ты делаешь здесь, в смысле как ты сюда прилетел?
— Я прилетел сюда в 17, тогда это была крохотная деревушка, здесь было хорошо начинать свое дело. у меня была монополия на развлекательные услуги — он прервался, потому что понял что Асока засмеялась — что?
— Прости, монополия — рассмеялась она — если ты владеешь единственной на планете кантиной, то это делает тебя монополистом заведений на планете? — Она уже отсмеялась, а он тоже наконец понял ее иронию. Они так посмеялись еще минуту, а потом он затих.
— Наверное ты прячешься от империи, не факт, но все же. Я знаю что империя не жалует нас.
— Нас, кого нас — не поняла Асока — тогрут? Предпринимателей? Инородцев?
— Да. всех таких как мы. Тех кто недоволен властью.
Наверно ты слышала что случилось на Кашиике.
— Они вывезли оттуда всех вуки до еденного — холодно сказала Асока. как бы не стремилась она забраться подальше от Империи, она не была полной идиоткой и часто следила за новостями в мире. Судя по тому как проходила зачистка Кашиика то мохнатым не позавидуешь. Она невольно вспомнила Чубакку, вуки, спасшего ее и нескольких других падаванов от трандошанских работорговцев и пиратов. Она сейчас подумала что его тоже угнали в рабство, ей невольно стало жаль Чуи, хоть они были знакомы пару дней.
***
Позднее придя домой она обнаружила что ее «семья» — младшая сестра и племянница спали крепким сном, Ашла лежала на спине и весело улыбалась, а Эренди спаса в обнимку с бластером. Асока нежно погладила ее по щеке, накрыла одеялом и взяла з рук бластер, он был на предохранителе, но все же пусть лучше побудет у нее. Она разделась до нижнего белья села на кровать, но спать не хотелось. Она все думала насчет последних слов Сельды и понимала что как только сюда придет власть Империи то у нее будут проблемы. Сейчас проигнорировать это было непросто. Эренди была уверенна что в Империи скорее всего не в куре о существовании Раады, или просто не обращают на нее внимания. Но Асока знала что это далеко не так. Что Империя стремится к абсолютной власти в Галактике. Она знала что Палпатин уничтожил всех кто ему мешал. Он хорошо относиться лишь к своим приспешника, а противников не щадит. Именно поэтому были уничтожены джедаи, именно поэтому был порабощён Кашиик, теперь он превратил Сенат в кучу пустозвонов, которые ничего не делают. Теперь она точно понимала что у нее есть крайне простой выбор. Либо она сама попросится на службу Империи, либо умрет. Империя никогда не простит джедаев, даже ее изгнание мало что меняет. Она все еще считается преступницей и вряд-ли что-то сможет спасти ее в случае Ареста. Имперцы легко заменят «мошенничество» на «терроризм» и всех троих казнят. Асока не сомневалась в том что именно поэтому джедаи мертвы.
Все.
А она нет, она жива только потому что она больше не джедай. И не должна ей быть. Она осталась в живых только потому что тогда сбежала с Корусанта, ушла с Набу, а затем с Табески. Она будет в бегах д конца своей жизни. А это значит что она обрекла свою любимую дочь на страдания до конца ее жизни. Асока едва подавила слезы и закрыла лицо подушкой. Она не могла вынести мысль о том чтобы спаси свою жизнь ей придется пойти на службу к Империи. Но еще противнее была мысль о том что это придется сделать ради своей единственной дочери.