Выбрать главу

Тит вскочил, отдернул штору, в комнату полился дневной свет, не теряя ни секунды, мужчина снял небольшое зеркало со стены в лаконичной деревянной раме и поднес к моему лицу.

Я с удивлением стала себя рассматривать. Лицо было прежним, лишь немного осунулось, внимание сразу приковалось к другому явлению – один глаз поменял цвет. Пока радужка правого глаза оставалась приглушенно зеленой, левый стал карим, даже не так – он был черным, зрачка не рассмотреть. И пусть с эстетической стороны это смотрелось необычно и даже красиво, я перепугалась, зажимая рот руками.

- Почему? – только и смогла выдавить еле слышно, видя в отражении испуганную себя.

- По легендам такое происходит с теми, кого Бездна признает, как самых способных. Часто глаза меняют цвет и у наместников.

- Только не говорите мне, что теперь и я наместник бездны, как те двое, что ко мне приходили, - выдохнула дрожащим голосом, рассматривая, как в отражении глаза наполняются слезами.

- Нет, конечно, нет, - стал успокаивать меня Тит, обняв и прижав к себе, - это все легенды. Да и невозможно подобное, ты свет, а не тьма, Кли. От этого не спрятаться. Все силы бездны не смогут подавить истинный свет. Ты всегда будешь сиять ярче любой звезды на вечернем небосклоне.

Уткнувшись в плечо мужчины, я разрыдалась, сквозь всхлипы стала доверчиво рассказывать безликим, что видела родителей.

- За мертвецами во снах идти нельзя, - раздался глухой голос Тита, - это бездна подзывала тебя. Хорошо, что все закончилось так. Ты умирала, - его голос ощутимо дрогнул, - мы теряли тебя, но внезапно вчера вечером жар стал спадать.

- Но родители были такими… настоящими. От них исходил свет. Мне хотелось поддаться.

- Все не то, чем кажется, Кли. Свет не означает добро, а тьма не указывает на зло. Даже то, что каждого из нас, детей бездны, тянет к тебе, как к мощному источнику света означает, что все связано.

- Где-то я подобное уже слышала.

Стоило отодвинуться от Тита, как попала в медвежий капкан объятий Элима. Внешне он был самим спокойствием, но то, как прикасался ко мне, и как сердце колошматилось об ребра рядом с моим ухом, говорило не о невозмутимости.

- Нужно срочно в душ и поесть! – попыталась разрядить атмосферу и отделаться от поочередных нежностей.

- Ты еще слишком слаба. Если и в душ, то одной нельзя, я предлагаю свою кандида… - начал Тит, но его прервали двое, вошедшие в комнату.

Рем и Варт застыли на пороге. Муж рассматривал меня с нарастающим неверием, облегчением и радостью на лице.  Он тоже похудел, словно не ел вообще все эти три дня, а в больших серых глазах была боль, которую теперь ничем не выкорчевать.

Моим безликим прошедшие дни дались сложнее, чем мне самой.

- Очнулась, - неверяще выдохнул Рем, расталкивая всех, чтобы пробраться ко мне, пока Варт, как всегда, остался стоять за спинами остальных.

- Так, все, перестаньте ее терзать. Кли только очнулась, - бормотал недовольно Тит, разъединяя меня с Ремом, чтобы взбить подушку и уложить меня на нее.

- Мы привели эту женщину, но, похоже, что она теперь не нужна, - облегченно проговорил Рем и тепло улыбнулся.

И только тогда я наклонилась в сторону, замечая в проеме, который до этого закрывался спиной Тита, Ведунью. Женщина посмотрела в глаза и беззлобно улыбнулась, замечая неприятные перемены в моей внешности.

Я никогда не любила выделяться из толпы, но теперь каждый будет смотреть на мои глаза. Один светло-зеленый, второй черный. Куда более неприметно? Разве что какие-нибудь высшие силы решат покрасить мои волосы в тигровый принт.

- Нет, она что-то знает. Она предвидела приход Мирака.

- Кто такой Мирак? – хмуро спросил Рем, остальные беззвучно поддержали вопрос.

Ведунья отлепилась от дверного косяка, об который упиралась плечом и подошла ближе. Все в комнате с подозрением смотрели на женщину, но похоже, что она не собиралась нападать. Присела на край кровати и взяла меня за руку.

Я уже знала, что будет дальше, но все равно испугалась, когда женщина дернулась, и ее глаза закатились, оставляя в разрезах одни белки.

- Дитя света выросло и вступило в игру, - говорила пожилая женщина голосом внезапно помолодевшим, приятным, - сама Бездна готова преклониться, свет одного очага пленил всех ее детей. Ты должна примирить свет и тьму. Загнанные звери перестанут бояться отражения, - проговорив все это, Ведунья потеряла сознание, Рем едва успел ее придержать за плечи.

В комнате было тихо, все силились понять, что только что произошло.

- Она же просто бредит, да? – неуверенно спросил Тит.

Ведунье понадобилось пару минут, чтобы прийти в себя, но больше ни на какие вопросы она не отвечала. В конечном счете, улыбнулась мне и ушла.

До вечера время прошло быстро. В душ меня так и не пустили, но засыпать боялась, хотя чувствовала постоянную усталость. Со всех сторон меня пытался отвлечь неугомонный Тит, Рем стряпал что-то на кухне и каждые несколько часов подносил мне на подносе в кровать. Трой читал у окна любовный роман, судя по обложке, а Варт листал какой-то сборник «Лайфхаки для жизни». Элим сидел рядом с кроватью и периодически, то сжимал мою руку, то зависал на стуле, пристально рассматривая мое лицо, иногда даже неосознанным взглядом.

В конечном счете, я сморилась и крепко уснула. В этот раз тоже не обошлось без сновидений. Мне снилось мое детство. Кажется, одно из забытых воспоминаний.

Я играла с куклами на ковре в кухне, а папа с мамой беседовали, сидя за столом, смотрели по кухонному телевизору программу новостей.

- Группировка мужчин в черных плащах терроризирует мир. За последние сутки сотни представителей были замечены в Австралии, Германии и Норвегии. Помимо того, в сеть попадают фото и видео с людьми в черном, публикуемые со всего мира. – Поставленный голос ведущей прервался, и началась нарезка видеороликов. - Они отказываются предъявлять документы, показывать лица или как-то сотрудничать. На любое применение силы со стороны властей реагируют агрессивно. Десятки сотрудников полиции были убиты этой бандитской группировкой в одной только Америке.

- Кли, идем-ка уложим тебя спать, не нужно смотреть на ночь ужастики, - спохватилась мама, пока папа выключал телевизор.

ГЛАВА 26

Однообразные дни стали чередой тянуться один за другим, ничем не различаясь и не выделяясь событиями. Я восстанавливалась после тесного общения с миром мертвых, в основном лежа в кровати, рассматривая потолок или прогуливаясь на заднем дворе, на территории которого раньше наверняка классно отдыхала семья с барбекю, что жила в этом доме. Раньше. И все размышляла обо всем, что меня окружает, раскладывала по полочкам каждую мысль и наблюдала за тем, что ощущаю. Одним словом, изучала себя. В один момент мне стало важно полностью разобраться в себе.

Даже Тит оставил попытки достучаться и обратить на себя внимание. Меня оставили в покое с обременительными, важными мыслями, но тенью всегда следовали на несколько шагов сзади, оберегая.

Мне каждую ночь снились сны. Каверзное подсознание подкидывало воспоминания того, как все начиналось и закрутилось, когда мир еще был прежним. И пусть я была малышкой, но от всей информации, потоком льющейся отовсюду, родители оградить меня не сумели. Да и не смогли бы при всем желании.

Из всего выходило, что тогда, пятнадцать лет назад безликих становилось с каждым днем все больше, они буквально наводняли планету, и люди боялись, потому что не понимали их природу, мотивов, не могли подчинить. Безликие не следовали законам, но и не нарушали их. Они были безобидными, если их не трогали. И стали ужасом человечества именно потому, что не нашли здесь спокойствия.

«Безликие собираются в группы и снуют по улицам города. Из дома выходить опасно даже толпой» - гласил один из громких заголовков газеты, которую я нашла у папы на столе, мне только исполнилось семь, и читала я лишь по слогам, с трудом вникая в суть. Я мало что понимала тогда, но сейчас, вспоминая все это в зрелом возрасте, картина складывается.