Что-то громыхнуло – это тело Аджаха пролетело через половину комнаты и врезалось в сервант, со звоном побив коллекционную посуду.
Я кинулась к кроватке ребенка, принявшись его успокаивать и кутать еще в одно одеяло, потому что реально становилось холодно.
- Папа, стой! – кричала я, потому что во мраке снова был слышен какой-то звон, - папа! – на мой ор никто не реагировал.
Лишь еще секунд через тридцать темнота схлынула, и я смогла рассмотреть две фигуры – одну валяющуюся на полу, вторую – склонившуюся сверху над обморочным Аджахом, из которого, казалось, высосалась половина души. Он стал похожим на тень себя – щеки впали, под прикрытыми глазами залегли синяки.
- Что ты сделал?!
- Я не только твой отец, но и действующий Первый Наместник Бездны, Нийя. К слову именно это имя я дал тебе при рождении. И именно оно записано чернилами в книгу Бездны, - отец развернулся, собираясь уйти, но добавил: - его метка исчезнет в течение нескольких часов, вы больше не будете связаны брачными узами. А после, если сможет выжить, он больше никогда не будет иметь прежней силы, - после этих слов отец вышел на улицу, громко хлопнув дверью.
- Нет, нет, нет, Аджах, - я хлюпала носом, орошая слезами его рубашку, пока склонялась над едва дышащим телом.
Лицо мужа было необычайно бледным, он дышал через раз. Рука, которую я сжимала в пальцах, была больше похожа на кости, обтянутые кожей. Да и вообще казалось, что в предсмертной агонии Аджах дышит последние минуты.
В коридоре стали возиться, выносить куда-то припасы и еду, но я не реагировала ни на кого, даже когда меня звали мысленно, отмахивалась от всего.
«Кли, любимая, всего пару часов и я вернусь сюда. Ты любишь свою Общину несмотря ни на что, и я займу сторону людей в переговорах, сделаю все, чтобы выбить лучшие условия» - шептал мне Рем.
«Мы оставляем ей Элима, но, кажется, Мирак убил Аджаха, ее лучше сейчас не трогать…» - поймала отголосок размышлений Тита.
«Может мы еще можем ему помочь?» - тихо спросил Алекс, я знала, он чувствует вину из-за того, что произошло.
Но виноват был только Мирак и его жестокость.
«Магия смерти неотвратима».
Все чувствовали мою боль и ощущали ответную, но никак не могли утешить, поэтому решили сделать для меня то, что могли – решить дела с Общиной, пока я оправляюсь от потери Аджаха.
Но он еще не умер!
Лишь когда кто-то коснулся коего плеча услышала тихое отрезвляющее:
- Кли!
Это был Элим. Кажется, все остальные ушли вместе с припасами в Общину, задабривать людей, но у меня не было сил даже сдвинуться с места. Весь мир сузился в точку, в угол комнаты, в котором на полу возлежал полуживой безликий.
- Что мне делать, Элим? – спросила, снова горько всхлипнув, внутри, где-то в ребрах разрывалось сердце, - я люблю его…
Муж молчал несколько минут, видимо, размышляя над моими словами, а потом все-таки проговорил:
- Ты должна обратиться напрямую к Бездне. Она слышит только своим приближенных – наместников. И чаще лишь самого первого, но может быть, тебе повезет, все-таки ты дочь Мирака.
- Не хочу даже слышать о нем, - проговорила зло, - он мне не отец.
- Но ведь это неправда. Послушай, у нас уважают лишь силу. Тьмы или света – неважно. Пока Мирак сильнее тебя, а значит и мудрее, ты не можешь отказаться от него, как от отца.
- Не мешай мне, - отрезала, зажмурившись.
Я обращалась к Бездне, долго и нудно взывала, плакала, даже была готова учинить ей скандал, не переставая сжимать руку Аджаха. Но она не отзывалась. Либо я просто не могла понять, как Бездна должна ответить. Может ее намеки за гранью моего понимания? Да и что являет из себя эта Бездна? Магия? Ад? Мир тьмы? Я не понимала, но упорно звала.
И когда уже почти сдалась, с горечью решив, что Бездна не может быть разумной, в голове зазвучал голос:
«Что тебе нужно?» - вопрос я услышала, но совершенно не поняла, принадлежит он женщине или мужчине.
«Аджах! Спаси моего мужа. Это ведь ты соединила нас брачными метками. Я не отказывалась от него и ни за что бы так не поступила!»
«Но такова воля Мирака, он лучший мой сын…»
«Мирак не имел права рушить мою семью!»
«Ошибаешься. Он делегирует частичку прямой моей силы, чистой и первозданной. Пока не вызвался другой кандидат, лучше и сильнее него, я ничего менять не стану».
«Я вызываюсь!» - отчеканила четко, совершенно уверенная в своем выборе, - «что нужно, чтобы заменить Мирака?»
«Выдержать бесконечный холод, равный попаданию на человеческую Антарктиду и не умереть от натиска всей моей тьмы, которая обрушится на тебя в одно мгновение. Ты не готова».
«Нет, я готова! Приступаем!»
Больше Бездна не отвечала мне, притихла. Я вслушивалась и звала ее, но та не отзывалась. Тогда я аккуратно открыла глаза, и со страхом поняла, что нахожусь на заснеженной поляне. Мороз сразу ударил по телу, я закашлялась, пытаясь согреться, растирая плечи руками. С каждой минутой становилось все холоднее, а я была только в тонких домашних штанах, легкой кофте и розовых тапках с помпонами. Пыталась пританцовывать, но не помогало, холод словно шел изнутри меня и не зависел от температуры воздуха.
Внезапно стало темнеть, меня замутило. Давление было такое, словно я находилась на вершине самый высокой горы мира. По мере того, как это ощущение увеличивалось, пришлось присесть на пол. Дышала, как загнанная лошадь, упираясь ладонями в обжигающий лед под ногами.
Я была убеждена – сознание терять нельзя, поэтому старалась думать о чем-то отстраненном, пытаясь абстрагироваться от ощущений, которые буквально выворачивали наизнанку.
Лучше всего помогали думы о мужьях, о моих нежных и сильных защитниках. Но и тут ждала подстава – как я смогу высвободить Троя, если он в плену у Мирака неизвестно где? Он ни за что его не отпустит…
И не нужно! Я сама спасу своего мужа!
С воинственными мыслями даже появилось больше сил, выдерживать холод и давку Бездны. Я уже лежала на полу – все равно положение тела никак не влияло на ощущения, борьба шла внутри меня самой.
Мальчик… которому я так и не дала имя. Как мне его назвать? А если и я рожу мальчика, как и Эльда, тьма заберет его, как и всех мальчиков-безликих, которые когда-либо рождались? Я не увижу детства своего сына?
Столько было вопросов, которые разрушали меня изнутри. И почему-то только такие в голову и лезли.
Было плохо. Очень плохо. Головокружение, тошнота, от холода я не чувствовала конечностей, не могла пошевелиться, словно приросла к тому льду, что подо мной.
В какой-то момент мысли и вовсе пропали, осталась единственная самоцель – не отключиться.
Не знаю, сколько я лежала там, десять минут или три часа? Все смешалось в сплошную линию борьбы с желанием умереть, заснуть или молить Бездну о пощаде. Даже несколько раз казалось, что я уже мертва и таков загробный мир – вечная непонятная боль. А вдруг реально ад? Я же убила человека при жизни.
Но сцепив зубы я терпела и держалась за мысль о том, что ни за что не умру, слишком рано. Пока в какой-то момент не поняла, что не нужно держаться – Бездна хочет, чтобы я открылась ее тьме, но также ей нужно было проверить, насколько я упряма.
И я опустила все заслоны, подалась на встречу, чувствуя, как все внутри буквально выжигается тьмой, и хоть губы замерзли и покрылись корочкой льда, в тишине я неистово кричала от боли. Кажется, эта агония длилась еще дольше, по ощущениям, целую вечность, не менее. И когда холод бездны смог добраться до самой души, переплелся с моим светом и остановился.
Я открыла глаза и поняла, что лежу на полу в гостиной и чувствую себя так, будто заново родилась.
ГЛАВА 49
В гостиной шло сражение. Элим дрался с Дэном и его людьми, которые, очевидно, взломали замок ванной комнаты и выбрались наружу, уличив подходящий момент, когда в доме будет менее всего врагов. Но просчитались. Муж был словно дикая пантера, не позволившая сделать и шага к своей хозяйке, он свирепо и успешно защищал меня и бессознательного Аджаха. Со стороны Дэна ход был отчаянным и… провальным. Одного Элима за глаза хватило, чтобы разодрать противников на мелкие куски, не испытывая сожаления.