Герлин из рода Фалькенбергов не отказала. В ту ночь она плакала, пока не заснула в слезах, и попрощалась со всеми романтическими мечтами. Для Герлин не будет ни героя, ни прекрасного рыцаря в сияющих доспехах – однако если над этим поразмыслить, вряд ли она могла рассчитывать на него и без предложения владельца Лауэнштайна.
На самом деле Герлин и ее подругам при «дворе любви» такие рыцари встречались очень редко. Девушки кокетничали с юными героями, иногда, возможно, тайком обменивались поцелуями в розарии госпожи Алиеноры. Однако замуж они выходили за мужчин, которых выбирали для них отцы. Мужчины эти могли быть очень старыми или совсем юными, некрасивыми и даже зловредными, так что Герлин еще повезло. По крайней мере, юный Дитрих, похоже, обладал привлекательной внешностью и добрым нравом. И кто знает, возможно, по мере взросления он действительно превратится в тот светлый образ из мечтаний Герлин и не станет менять свою супругу на молодую красавицу, как поступил король Генрих с госпожой Алиенорой.
Как бы то ни было, Герлин начала готовиться к путешествию, равно как и взволнованный Рюдигер. По меньшей мере, хотя бы его мечты исполнятся. Он пройдет посвящение в рыцари намного раньше, чем ожидал. Герлин надеялась, что оружейный мастер подготовил его для этого должным образом. Вот будет позор, если оруженосцы из Лауэнштайна станут по нескольку раз в день выбивать из седла наследника Фалькенберга!
Герлин сообщила госпоже Алиеноре о предстоящей свадьбе, и, против ожидания, английская королева с обратной почтой отправила сердечное письмо, к которому прилагался ценный подарок. Алиенора Аквитанская дарила ей медальон с миниатюрой внутри – ее портретом и подписью, – обрамленной золотом, на золотой цепочке.
«Изначально я дала указание изготовить это украшение для вашей матери, когда узнала, что она серьезно больна. Мы были близкими подругами, и я надеялась, что напоминание обо мне и мой портрет принесут ей утешение. К сожалению, я не успела отправить медальон до ее смерти. Я была бы рада, если бы теперь вы вместо нее носили это украшение на груди», – писала она.
Герлин обрадовалась и растрогалась и сразу же надела украшение. Ее приданое практически полностью состояло из одних платьев и тканей, которые еще ее мать привезла с собой в Фалькенберг. Сама Герлин почти ничего не приобрела. Правда, вскоре после того, как она дала согласие на брак, прибыл сундук, полный роскошных шелков и парчи из Аль-Андалуса, тончайшего полотна и дамаста, а также расшитых золотыми нитями и усыпанными полудрагоценными камнями поясов с золотыми пряжками. К сундуку прилагалась записка от Соломона из Кронаха. Для него было честью отправить будущей супруге его подопечного Дитриха «несколько скромных образцов тканей», которые привез его брат Яков из дальних стран. Часть их могла пригодиться для пошива свадебного наряда.
Герлин была в восторге от полупрозрачного синего, нежного дамаста и сразу же принялась кроить из него платье, однако скорее не для свадебной церемонии, а для первой встречи с будущим юным супругом.
Перегрина из Фалькенберга тем временем мучили другие заботы. Перед ним стояла проблема, как обеспечить дочери и сыну достойный эскорт, ведь на самом деле крепость располагала лишь несколькими рыцарями.
Фалькенберг находился на краю Верхнего Пфальца, владения были скромными, однако приносили достаточный для жизни доход. Перегрин жил в мире как со своими соседями, так и с пфальцграфом. Тот никогда не требовал от Перегрина подтверждения ленной зависимости. Поэтому владелец крепости не содержал рыцарей больше, чем было необходимо, а странствующих рыцарей Фалькенберг не слишком привлекал, поскольку служба у Перегрина не сулила больших перспектив. Там, где не было войн или междоусобиц, невозможно было получить лен: в таких местах не проводились турниры, в ходе которых можно было привлечь к себе внимание нужных господ.
Так что Перегрин держал при крепости небольшую группу немолодых рыцарей, которые уже давно не надеялись снискать славу. Без земли они не могли заключить достойный брак, но у многих были возлюбленные из служанок или дочерей крестьян, которые взамен на скромные, но постоянные знаки внимания безропотно производили на свет и воспитывали детей в кухнях и подвалах крепости. Было ясно, что вряд ли кто-то из рыцарей желает променять свое надежное место и семью в Фалькенберге на службу в Лауэнштайне. Герлин не слишком обрадовалась заявлению отца.