— Я же уже сто раз говорил, — рыкнул Йегерос, — мне не нужно столько воды! Отнесите эту влагу в родильный дом. Или в школу! Мы должны отдавать всё нашим детям, чтобы они выросли сильными и могли переносить все тяготы этой жизни!
— Милорд, в родильные дома и школы вода поставляется в первую очередь, — с поклоном ответил Аламейко, — но вы должны попить. Вы — наш глава, вы — остов, на котором держится порядок в городе. Вы всегда должны пить столько, сколько требуется, вы всегда обязаны быть сильным каждое мгновение, каждый миг, не для себя — но для всего города. Вам ли не знать, что лишь ваша власть и удерживает народ от беспорядков. А на беспорядки тут же среагируют пустынные кочевники, которые разграбят город и убьют всех нас. Милорд, прошу вас…
Йегерос вздохнул. Каждый раз одно и то же. Каждый раз он отталкивал от себя кубок водой, и каждый раз Аламейко убеждал его выпить. Он покорно взял в руки сосуд и осушил его, кляня себя за каждый глоток. Проклиная само своё существование, когда он, обладая всей возможной властью, ничего не мог поделать с тем, что каждый день в его городе кто-то умирал от жажды. И в этот момент случилось неслыханное…
В двери, ведущие в тронный зал, раздался стук, который значительно удивил и Йегероса, и всех остальных, находящихся при нём. Стражники, дежурившие и входа, напряглись: сегодня их владыка никого не ждал и не принимал. Но всё же, дождавшись властного жеста Йегероса, открыли двери.
В тронный зал вошли двое горожан. Краснокожий шинрано и желтокожий янрано. Йегерос, конечно, узнал их: он считай что в лицо знал всех, кто несёт службу в страже. Ибо в стражу города Кастильвы нельзя было попасть без личного одобрения владыки Йегероса, который не жалел времени и лично разговаривал с каждым претендентом. Но вот третье существо… Йегерос даже привстал от удивления, увидев такого странного гостя. Одна из наложниц, снова решив заняться стопой своего господина, не успела отдёрнуть руку и теперь стояла в стороне и обиженно дула на запястье. Но Йегерос не обращал на неё внимания.
Существо выглядело странным и даже по-своему забавным. Оно очень походило чешуйчатых пуири, из шкур которых выходили самые красивые и добротные плащи, защищавшие от солнца. Владыке даже пришла в голову странная мысль, что так мог бы выглядеть пуири, нарисованный в детской книжке, где, как известно, каждый персонаж разумен и вступает в тот или иной контакт с главным героев. И всё же перед ним стояло вполне живое существо. Да, меньше ростом, да, с зелёной чешуёй и хвостом… но, судя по его настороженному и чуть испуганному взгляду, вполне разумное. Да и его одежда синего цвета тоже была хоть и какая-то чудная, но, вне всякого сомнения, для этого существа практичная и очень удобная. Но удивляло не только это.
Удивительно было то, что провожатые этого странного существа взирали на него так, как будто он — чудо во плоти. Настолько их взгляд был наполнен почтением и благоговением. Даже Йегерос, вроде бы никогда не ловивший себя на честолюбии, испытал лёгкий укол ревности. Невзирая на все усилия, которые он прилагал ради того, чтобы этот город продолжал жить, на него так никто и никогда не смотрел.
Когда троица приблизилась к трону, на который Йегерос уже успел опуститься, шинрано и янрано в десяти шагах встали на одно колено. Существо же, которое они вели с собой, оскалилось и сделало два шага назад, вполне доказывая свою разумность. Ибо оно ясно дало понять, что становиться на колени не собирается.
— Азелик, — Йегерос кивнул краснокожему шинрано, и тот прижал кулак к своей груди, — Борхе, — обратился владыка к желтокожему, и тот повторил жест приветствия, — рад, что вы наконец-то объявились. Товарищи по службе вас, конечно, подменили, ибо пайки воды нужны всем, но всё же было интересно, куда вы запропали на двое суток без объяснения причин. Вашим семьям, а особенно, детям, что, уже не нужна вода?
— Нужна, владыка Йегерос, — Азелик низко склонился, — но случилось чудо, равного которому не происходило уже сто лет. Вот это странное существо — мы не знаем, как оно себя называет, — умеет творить воду!
— В самом деле? — Йегерос вновь внимательно осмотрел пришельца, который продолжал пялиться на него со всё возрастающей неприязнью, — доказательства?
— Велите доставить сюда любой пустой сосуд для воды, владыка, — ответил Борхе.
Йегерос прищурился. Будучи зная своих стражей в лицо — и будучи лично беседовавшим с каждым из них — он настолько хорошо их знал, что мог едва ли не читать мысли каждого из них. Его сейчас два раза назвали владыкой — безо всякого с его стороны принуждения. И это при том, что Йегерос требовал от своих стражей подчинения — но никогда не раболепствования. И сейчас он мог буквально пощупать рукой их страх. Значит, они в чём-то очень сильно провинились и боятся наказания. Но это подождёт. Раздать всем причитающееся он всегда успеет. Сейчас важно было проверить правдивость сказанного. Ибо на пришельца уже смотрели, не таясь, все присутствующие в тронном зале и, казалось, этим злили его ещё больше.