— Но дело кончилось провалом?
— Да. И все по вине Сент-Алина, да накажет его Господь! Я не заметил его присутствия, но у него тоже были свои осведомители, благодаря деньгам леди Люси. Барон устроил заговор, отлично зная о моих планах: нам должны были позволить бежать, а потом убить принца при попытке к бегству. Благодарение Господу, я вовремя понял это и спасся, а его увели обратно в тюрьму. Добавлю, что я едва не убил на дуэли этого мерзавца де Сент-Алина, но ему удалось ускользнуть в последний момент, когда я уже был готов насадить его на мою шпагу. Ничего, пусть пока побегает. Когда-нибудь мне удастся его уничтожить, этого оппортуниста, который перешел на сторону толстого Людовика XVIII и, разумеется, действует его методами. Бывший граф Прованский всегда мечтал убить своего племянника, и бедная Мария-Антуанетта знала об этом…
— Мне кажется, об этом знали все. Но вы уверены в том, что принца втайне не казнили тюремщики?
— Абсолютно. Приказ Питта был четким: ни в коем случае не причинять вреда узнику и не покушаться на его жизнь. Убийство при попытке к бегству было единственной легальной возможностью. И еще! Зная, до какой степени переменчива любовь народа, особенно французов, премьер-министр твердо намерен удерживать сына Людовика XVI у себя. Питт ни за что не станет проливать королевскую кровь: это не приносит удачи, а своей удачей он дорожит…
— Итак, Луи Шарль по-прежнему в Кэрисбруке?
— Нет. Премьер-министр и раньше планировал увезти принца подальше, но после сообщения о попытке бегства он решил ускорить этот процесс. Несколько дней — вернее ночей! — назад к острову подошел линейный корабль «Эссекс». Принца под усиленной охраной перевезли на него. Единственное, что я знаю, корабль взял курс на юго-запад… Но от острова иначе не отойти, поэтому направление неизвестно!
— Даже вам? Человек с вашими многочисленными связями не сумел этого выяснить?
— Нет, на этот раз речь идет о государственной тайне. Хорошо еще, что я смог узнать о его отъезде, ведь по официальной версии он умер. Даже для леди Люси! Лишь премьер-министр и капитан корабля знают, куда они везут… нашего короля.
Произнося последнее слово, шевалье издал странный звук, похожий на рыдание. Он достал носовой платок и громко высморкался.
— Теперь вы понимаете, почему вашей дочери лучше считать его мертвым, — сказал Брюслар.
— И вы в самом деле не имеете ни малейшего представления о том, куда его отправили?
— Откуда же! Гибралтар, Мальта, остров Святой Елены или любое другое английское владение! В любом случае его ждет тюрьма, хотя обращаться с ним будут хорошо. Но он никогда оттуда не выйдет! Не стоит давать вашей дочери возможность всю жизнь оплакивать такую его судьбу. Вдовья вуаль принесет ей меньше страданий. Что ж! Теперь позвольте мне вас покинуть!
— Вы действительно не хотите провести остаток ночи здесь?
— Нет! Меня ждут в Валони, и я не хочу терять время даром. Надо быстрее приниматься за работу.
— Это значит, что вы продолжите охоту за Первым консулом?
— Пока он не стал императором? О, да! Вы не могли бы попросить, чтобы привели моего коня?
— Сию минуту! Но пока вы не уехали, я хочу вам сказать: знайте, что в этом доме живут ваши друзья, и они всегда готовы вас принять.
— Благодарю. Присматривайте за нашей маленькой герцогиней и особенно за драгоценным плодом, который она носит! Скажите все же, вы последуете моему совету?
— Нет. Я ничего ей не скажу. Она сейчас спокойна, и пусть это продлится как можно дольше.
— Пожалуй… молчание — это лучший выход! Да хранит вас Господь, Гийом Тремэн! Вас и вашу семью.
Взяв фонарь, Гийом проводил гостя до крыльца, а потом долго наблюдал, как он исчезает в ночи, в которой, словно светлячки, догорали последние угольки костров. Повернувшись, чтобы войти в дом, он увидел на крыльце Потантена.
— Что-то мне подсказывает, что новости у вас плохие, — пробормотал старик.
— Это не так… Но я в первый раз рад отсутствию Элизабет.