Выбрать главу

— Мне не слишком нравится новый календарь. Мне никогда не удавалось с ним разобраться…

Генерал Ле Венер улыбнулся. Несмотря на свою принадлежность к лучшей нормандской аристократии, он служил Республике с невероятной страстью, поскольку проникся идеями «философов» во время американской Войны за независимость. Он стал первым, кто предложил отменить привилегии, начиная с 20 марта 1789 года! Но Конвент не оценил ею преданность, отправив на эшафот лучших военачальников. Ле Венер оказался в тюрьме и был обязан своим спасением своему бывшему ординарцу Лазарю Гошу, сыну одного из егерей в его поместье Тильер. Но все это никоим образом не изменило его политических взглядов.[1]

— Вы — как наши жители, — вздохнул генерал. — Им тоже не по душе нововведения. Скажем так: он вернулся сюда в 1798 году.

— Смог ли он хотя бы частично восстановить свой дом? Он никогда не был богат, насколько мне известно…

— Бальи — младший сын в семье. Богатым он никогда не был и не стал богаче сейчас, когда остался единственным наследником. Не представляю, как он живет. Говорят, он очень похудел…

— Да что вы?! А вы с ним не виделись?

— О нет!

— Но отчего же? Он же ваш кузен, не так ли?

— Вы правы, и я был бы рад ему помочь, но он предпочел бы встретиться с дьяволом, а не со мной. Для этого старого мальтийского рыцаря, ярого приверженца королей, я всего лишь предатель, ренегат. Он настолько меня презирает, что я даже не уверен, захочет ли он за меня молиться… В любом случае он не желает никого видеть…

— Может быть, бальи де Сен-Совер умер?

— Об этом бы стало известно. Он живет в Монтрувре не один. С ним по-прежнему Морель, интендант, его верный пес, и там есть еще какая-то женщина. Никто о ней ничего не знает. И не спрашивайте меня, как она выглядит: те, кто видел, как они с бальи прибыли в дилижансе из Парижа, сумели разглядеть только лицо под вуалью. Говорили, что она высокого роста и, без сомнения, крепкая, потому что она почти несла нашего несчастного родственника с помощью пятнадцатилетнего мальчика. Возможно, это ее сын…

Остановившись у извилистого берега пруда, Гийом задумался, вспоминая этот недавний разговор, но раскат грома привел его в чувство. Сахиб вздрогнул, сердито заржал и едва не закусил удила, но хозяин твердой рукой удержал его.

— Нам пора в укрытие, — пробормотал Гийом, а с неба уже упали первые крупные капли дождя. После короткого галопа и жеребец, и его всадник оказались под стрельчатым сводом старинного барбакана.

Перед ними мгновенно появился мужчина и загородил им путь. Седые волосы и борода превращали его в старика. Но это был детина ростом более шести футов, похожий на дубы Экува. В его силе сомневаться не приходилось.

— Куда вы направляетесь, месье? — грубо спросил он.

— По-моему, это очевидно, не так ли? Вы, должно быть, Морель, интендант господина бальи де Сен-Совера?

— Это так.

— А я господин Тремэн из поместья «Тринадцать ветров», что возле Сен-Ва-ла-Уг. Будьте любезны сообщить о моем приезде вашему хозяину. Я хочу с ним поговорить.

Одним взглядом интендант оценил и красоту коня, и безупречную посадку всадника. Только потом он посмотрел на узкое лицо с высокомерным носом, черты которого были словно высечены из старого дерева. Хищные глаза сверкали и смотрели властно. Морель увидел и большие худые мускулистые руки, широкие плечи под плащом, небрежно откинутым назад и не скрывающим хорошо сшитый сюртук и белоснежную сорочку. Заметил он и короткие жесткие рыжие волосы с сединой на висках.

Осмотр не дал отрицательных результатов, но интендант по-прежнему преграждал Гийому путь.

— Господин бальи никого не принимает. Он не желает никого видеть. Прошу простить меня, месье. Я всего лишь выполняю приказ.

— Уверяю вас, меня он примет, если только он не самый неблагодарный человек на свете. Прошу вас взять на себя труд и хотя бы сообщить ему мое имя. Меня зовут Тремэн!

Мужчина опустил руки, явно колеблясь, но тут прибежал мальчик. Он был очень красив: абсолютная чистота черт и черные завитки волос придавали ему сходство с греческим пастухом. Встав на цыпочки, он сказал что-то на ухо интенданту. Тот пожал плечами, но освободил дорогу.

— Въезжайте, месье, кажется, вас ждали. Вы можете доверить мне вашего коня. Я сумею о нем позаботиться. Гроза явно заставляет его нервничать…

вернуться

1

Позже генерал Ле Венер служил Бонапарту, потом императору Наполеону I, который сделал его виконтом. Его имя выгравировано под сводами Триумфальной арки в Париже. (Прим. автора.)