Интерлюдия 37
В воздухе витало упадническое настроение — никто не верил, что Разрушителей можно остановить хоть какой-то армией. Однако все исправно строили стену, собирали баллисты, обтачивали бревна для нее. Никто не верил, что это принесет пользу, но никто и не жаловался.
Сильфида вместе с Мар разглядывала подробную карту близлежащей местности, дабы в свою пользу использовать ее особенности.
— Лес… сплошной лес… — пробормотала старшая принцесса. — Лес их не остановил в прошлый раз. Не остановит и в этот. Все, чего мы добьемся — это лишние жертвы.
— Может, обложить ловушками?
— Мысль дельная, но такая же бесполезная. Во второй раз таможня была просто усыпана взрывчаткой, но они мало того, что прошли толпой, так еще и ничего не задели.
— Но что тогда делать? — вопрос Мар, конечно, был актуальным, вот только ответа на него никто не знал.
Сильфи закрыла глаза.
— Мама говорила, что… Максим, — она словно через силу произнесла имя, — предлагал переселение как единственный способ избежать уничтожения.
— Мы не нашли мир, в котором смогли прижиться маллорны.
— На это он сказал примерно следующую фразу: «Это будет смертная, но жизнь».
— Мы не должны умирать! Эльфийская жизнь священна!
— Скажи это Разрушителям…
Разговор вновь пришел к тому, от чего начинался — в методах противостояния. Вернее, к их отсутствию.
— Если бы он только был здесь, — вздохнула старшая принцесса.
— Знаешь, я удивляюсь тому, что он больше не вызывает во мне столько ненависти и отвращения, — на лице Мар была невеселая улыбка. — Подумать только, он убил маму, обвел нас вокруг пальца, опозорил тебя во время побега, а я… Я не понимаю себя.
— Просто ты теперь его уважаешь, Мар, уважаешь его способности. Мама говорила, что у него очень выдающийся талант скрываться даже там, где и скрыться-то нельзя. Честно, я не удивлюсь, если он обвел гномов вокруг пальца и вновь куда-то исчез.
— Звучит так, будто ты восхищаешься им.
— Я назвала его по имени.
Назвать не-эльфа по имени — все равно, что поставить его на одну ступень с собой. В определенном обществе это может привести к краху репутации, на восстановление которой потом уйдет не одно столетие, и то, все равно время от времени будут вспоминать, особенно, если дело касалось одного из людей. Но к счастью, рыцарь действительно любил свою сестру и верил, что если Сильфи пошла на такое, значит, имела на то основания.
***
— Живой?
«А то ты не знаешь…»
Увидеть медведя, испугаться, побежать куда глаза глядят и провалиться в какую-то пещеру — в этом весь я. И можно бы вылезти, по сути, упал недалеко, но вот беда — косолапый очень недоволен тем, что его обед стал чуточку дальше, чем он может достать. Что ж, у нас есть немного времени в запасе, так что сыграем в эту игру на терпение.
Дабы поиздеваться, я стащил с себя рюкзак и начал есть прямо у него на виду. Глаза мишки пылали злобой, но он молча смотрел на меня.
«Тебе не кажется, что это несколько нетипичное поведение?»
— Почему же?
«Ну, высиживание в засаде — это больше кошачье, разве нет?»
— Во-первых — ты оцениваешь его поведение по земным меркам. Во-вторых — даже в твоем мире медведи ловят рыбу, стоя по брюхо в воде. Чем не тактика засады, только на рыбу?
«Аргумент»
— Кстати, ты не находишь, что данный комок шерсти идеально подходят для того, чтобы опробовать твои навыки?
«Я учился противостоять человеку, а не животному»
— Тебя учили противостоять гуманоиду и учитывать его сильные и слабые стороны. Чем тебе не угодил медведь? Две передние лапы, две задние, сил как у гнома примерно, может, чуть меньше.
«Гном не убьет меня с одного удара»
— Ну кто ж тебе такую глупость сказал? Тебя любой может убить с одного удара, способов масса. Пронзить сердце, пробить висок — это самое очевидное, что приходит в голову, а если добавить методы не мгновенной смерти, то список удлиняется раз в десять. Убивать косолапого или нет — тебе решать, но если нет, то зачем ты тогда столько учился?
«Я учился три месяца»
— Но ты учился сражаться. Рано или поздно придется начать. Так почему бы не начать сейчас?
«Потому что мне жалко мишку, например»
— Посмотри на него. Он в тебе видит лишь кусок мяса, который можно сожрать. Ты для него не живое существо, а просто еда, которую он нашел. Подумай об этом и скажи, стоит ли он того, чтобы его жалеть.
Мишка капал на меня слюной с пасти и явно показывал, что кто как, а он меня жалеть не будет точно.
— Слышишь, ты! Если ты не свалишь отсюда прямо сейчас, я понаделаю в твоей шкуре несколько новых и несовместимых с жизнью дырок!
— Отец гор, ты серьезно? Всерьез считаешь, что он тебе сейчас скажет что-то вроде: «Окей, простите, зря быканул»?
«Может, прекратишь болтать и поможешь советом?»
— А что тут помогать-то? Глаза, как и у любого животного. Не сможет видеть — не сможет и полноценно сражаться. Нос — болевая точка, хороший удар может серьезно дезориентировать. Ты вообще эту старую эльфийку слушал?
Отвечать Оружию я не стал — пустил нить к ближайшей ветке и попробовал рывком поднять себя наверх. Попробовал — потому что медведь тут же сориентировался и со всей дури наотмашь лупанул меня лапой в бок. На секунду стало жутко больно, однако крови не было — нагрудник его когти пробить не смогли.
Кинжалы с запястий сместились в руки обратным хватом, как учила Алиса. Ноги согнулись в боевой стойке, а сознание слегка отрешилось, дабы повысить концентрацию. Косолапый заревел и взял на меня разгон, во всех смыслах пожирая меня взглядом, но я подпрыгнул, зацепился нитью за ветвь и, обмотав Оружие, в воздухе бросил одну из Половинок ему в голову. Не попал — не учел, что он пробежит чуть дальше, но острие воткнулось ему в спину, заставив того зареветь от боли.
— Хорошо начал. Атака под неожиданным углом явно правильный ход. Давай, продолжай! Он теперь ранен, а значит, время на нашей стороне!
Кинжал вернулся в руку, а сам я спрыгнул на землю, внимательно следя за противником. Тот бесновался и вновь побежал на меня, разбрызгивая по пути капли темной густой крови. Я сделал вид, что убегаю от него, но стоило мишке приблизиться, как я обмотал нитью ствол дерева и, используя его как рычаг, резко развернулся, оказавшись перед ничем не защищенным боком животного. Металл вновь разрезал плоть, на этот раз куда глубже, да еще и сверху донизу. И тут же вновь отлетел в сторону — не смотря на свои размеры, медведь оказался очень ловким и развернулся меньше чем за секунду.
В этот раз повезло меньше — в полете я левым плечом напоролся на сучковатый ствол дерева, вызвавший во мне целые волны пульсирующей боли. Раны по-прежнему не было, но руку словно парализовало, я ее даже поднять не мог.
— Нервы перегрузило, нужно немного подождать, я уже занимаюсь этим.
Кровь захлестнуло адреналином, я, издав первобытный рев, уже сам побежал на слегка опешившего медведя. И теперь уже он, получив две раны, решил, что лучше поискать более слабую добычу, и, повернувшись ко мне спиной, начал убегать. Выстрелила нить, опутав ему задние лапы и, лишив подвижности, продолжила обвязывать его все крепче. Косолапый вновь заревел, но на этот раз жалобно, предчувствуя свою кончину. В моих глазах словно рентген появился, я увидел где в нем самые крупные сосуды, где нервные узлы, где… вообще все. Всего на секунду, просто чтобы знать куда ударить, но…
— Чего ты ждешь? Добивай!
Кровь с ран уже не текла, запекшись темной коркой. Опутанный мишка обреченно ждал своей участи.
«Нет»
Нить втянулась в рукав, возвращая животному свободу. Тот неверяще встал, но, поняв, что действительно может двигаться, тут же бросился наутек.
— Сказать тебе почему ты дурак?
«Он просто хотел есть. Достаточно было просто покормить его и он бы ушел»