Хамм. Так, по привычке. На всякий случай. (Пауза.) Сегодня ночью я заглянул себе в грудь. Там было одно большое бобо.
Клов. Ты видел свое сердце.
Хамм. Нет, оно было живое. (Пауза. Тревожно.) Клов!
Клов. Да.
Хамм. Что-то творится.
Клов. Что-то идет своим чередом. (Пауза.)
Хамм. Клов!
Клов (раздраженно). Ну чего тебе?
Хамм. А мы не идем к тому, чтобы что-то... что-то... значить?
Клов. Значить? Мы с тобой? (Смешок.) Ну ты загнул!
Хамм. Я вот думаю. (Пауза.) Вообрази, если б существо, одаренное разумом, вернулось на землю и наблюдало нас достаточно долгое время — могло бы оно составить о нас представление? (Голосом существа, одаренного разумом.) «A-а, прекрасно, теперь я вижу, что это такое, теперь я понимаю, что они делают!»
Клов вздрагивает, роняет телескоп и принимается скрести низ живота обеими руками.
(Хамм продолжает своим обычным голосом.) Но и не заходя так далеко, мы сами... (растроганно) ... мы сами... в определенные моменты... (с жаром) ведь подумать, что все это было, возможно, и не напрасно!
Клов (в тревоге, чешется). На мне блоха!
Хамм. Блоха? Разве есть еще блохи?
Клов. На мне вот есть одна. (Чешется.) Если это, конечно, не вошь платяная.
Хамм (в крайнем волнении). Но так же может развиться заново человечество! Поймай ты ее ради всего святого!
Клов. Пойду порошок принесу. (Уходит.)
Хамм. Блоха! Ужасно! Ну и денек!
Клов (входит с опрыскивателем). Я вот средство от них принес.
Хамм. Прысни ей в физиономию!
Клов расслабляет пояс, расстегивает брюки, прыскает в отверстие антиблошиным средством. Наклоняется, смотрит, ждет, снова отчаянно прыскает, наклоняется, смотрит, ждет.
Клов. Вот сволочь!
Хамм. Убил?
Клов. Похоже. (Бросает опрыскиватель, застегивает брюки.) Если это не претворение.
Хамм. Претворение! Притворство — ты хочешь сказать! Если это с ее стороны не притворство.
Клов. A-а, надо говорить притворство? Не претворение?
Хамм. Ну сам подумай. Если б это было претворение — хороши бы мы были. (Пауза.)
Клов. Как насчет пипи?
Хамм. Сейчас будет.
Клов. Вот и умница, вот и умница. (Пауза.)
Хамм (с чувством). Давай подадимся вдвоем на юг! К морю! Ты сделаешь плот, и нас понесет течением, далеко-далеко, к другим... млекопитающим!
Клов. Не приведи бог.
Хамм. Один! Я один отправлюсь! Немедленно делай плот. Завтра я буду далеко-далеко.
Клов (спешит к двери). Сейчас же за дело примусь.
Хамм. Подожди.
Клов останавливается.
Как ты думаешь, акулы там будут?
Клов. Акулы? Не знаю. Есть — так и будут. (Идет к двери.)
Хамм. Подожди! (Клов останавливается.) Успокоительное не пора принимать?
Клов (с яростью). Нет! (Идет к двери.)
Хамм. Подожди.
Клов останавливается.
Как у тебя с глазами?
Клов. Плохо.
Хамм. Но ты видишь.
Клов. Достаточно.
Хамм. Как ноги?
Клов. Плохо.
Хамм. Но ты ходишь.
Клов. Да. Туда... сюда.
Хамм. По моему дому. (Пауза. Пророчески, самозабвенно.) В один прекрасный день ты ослепнешь. Как я. И будешь сидеть, крошечный, затерянный в пустоте, навеки во тьме. Как я. (Пауза.) В один прекрасный день ты скажешь: Я устал, я сяду, — и ты сядешь. Потом ты скажешь: Я проголодался, надо встать, раздобыть еду. Но ты не встанешь. Ты скажешь себе: Зря я сел, но раз уж я сел, я еще немножечко посижу, а потом встану, раздобуду еду. Но ты не встанешь, не раздобудешь еду. (Пауза.) Ты будешь разглядывать стену, потом ты скажешь: Закрою-ка я глаза: может, вздремну, а там и полегчает, и ты закроешь глаза. А когда ты их откроешь — уже не будет стены. (Пауза.) Бесконечность пустоты будет вокруг, всем мертвецам всех времен, воскреснув, ее не заполнить, ты будешь как песчинка посреди бескрайних степей. (Пауза.) Да, в один прекрасный день ты поймешь, каково это, ты станешь, как я, только у тебя никого не будет, потому что ты никого не пожалеешь, и уже никого не будет, кого можно жалеть. (Пауза.)
Клов. Это еще неизвестно. (Пауза.) И потом, ты забыл одну вещь.
Хамм. Да?
Клов. Я не могу сесть.
Хамм (раздраженно). Ну так ты ляжешь, подумаешь, дело большое! Или просто замрешь и навытяжку будешь стоять, вот как сейчас. В один прекрасный день ты скажешь: Я устал, хватит. А поза — какая разница! (Пауза.)
Клов. Значит, вы все хотите, чтоб я от вас ушел?
Хамм. Ну да.
Клов. Ладно, я от вас уйду.
Хамм. Не можешь ты от нас уйти.
Клов. Значит, не уйду.
Хамм. Почему бы тебе нас не прикончить. (Пауза.) Я тебе открою секрет буфетного замка, если ты поклянешься меня прикончить.
Клов. Не могу я тебя прикончить.
Хамм. Значит, ты меня не прикончишь. (Пауза.)
Клов. Ну, я пошел, у меня дела.
Хамм. А помнишь, как ты здесь появился?
Клов. Нет. Сам же ты говорил — я был еще совсем маленький.
Хамм. Отца своего помнишь?
Клов (устало). Ответ тот же. (Пауза.) Ты тысячу раз меня спрашивал. Те же вопросы.
Хамм. Люблю старые вопросы. (С жаром.) Ах, старые вопросы, старые ответы, что может быть лучше! (Пауза.) Это я послужил тебе отцом.
Клов. Да. (Пристально на него смотрит.) Что послужил, то послужил.
Хамм. Мой дом послужил тебе родным домом.
Клов. Да. (Медленно обводит взглядом сцену.) Что послужил, то послужил.
Хамм (гордо). Без меня (показывает на себя) — никакого отца. Без Хамма (обводит жестом вокруг) — никакого дома.
Клов. Уйду я от тебя.
Хамм. А ты никогда не думал об одной вещи?
Клов. Никогда.
Хамм. Что мы тут в дыре. (Пауза.) Но за холмами. А? Может, они еще зеленые. А? (Пауза.) Флора! Помона! (Самозабвенно.) Церера! (Пауза.) Может, очень далеко и не придется идти.
Клов. Очень далеко я и не могу идти. (Пауза.) Уйду я от тебя, уйду.
Хамм. Готова моя собака?
Клов. Одной лапы не хватает.
Хамм. Она шелковистая?
Клов. Вроде пуделя.
Хамм. Принеси.
Клов уходит.
Продолжаем. (Вынимает платок, не разворачивая, утирает лицо, снова кладет платок в карман.)
Входит Клов, держа за одну из трех лап черную игрушечную собаку.
Клов. Вот твои собаки. (Протягивает собаку Хамму, тот сажает ее себе на колени, ощупывает, ласкает.)
Хамм. Она белая, да?
Клов. Нет. (Пауза.)
Хамм. Кобель или сучка? Ты про это забыл.
Клов (раздраженно). Она же не готова. А уж это дело десятое. (Пауза.)
Хамм. И про бантик забыл.
Клов (сердито). Сказано тебе — она не готова. Сперва собаку сделать надо, потом бантик цеплять! (Пауза.)
Хамм. А стоять она может?
Клов. Не знаю.
Хамм. Попробуй. (Отдает собаку Клову, тот кладет ее на пол.) Ну?
Клов. Погоди ты. (Опускается на корточки, пытается поставить собаку, но безуспешно. Потом отпускает. Собака валится на бок.)
Хамм. Ну как?
Клов. Стоит.
Хамм (пытается нащупать собаку). Где? Где она?
Клов ставит собаку, придерживает.
Клов. Тут она. (Берет руку Хамма, кладет собаке на голову.)
Хамм (держа руку у собаки на голове). Смотрит она на меня?
Клов. Да.
Хамм (гордо). Будто просит, чтоб я вывел ее погулять.
Клов. Может, и так.
Хамм (тем же тоном). Или косточку выпрашивает. (Убирает руку.) Оставь ее, пусть стоит, меня умоляет.
Клов поднимается. Собака валится на бок.
Клов. Уйду я.
Хамм. Ну, были у тебя твои видения?
Клов. Меньше.
Хамм. Лампа у матушки Пегг горит?
Клов. Лампа! Почему это у кого-то будет гореть лампа!
Хамм. Угасла.
Клов. Ясно, угасла. Загасили — вот и угасла.
Хамм. Нет, я матушку Пегг имею в виду.
Клов. A-а, эта-то, точно, угасла. Да что это с тобой сегодня?
Хамм. Иду естественным ходом. (Пауза.) Похоронили ее?
Клов. Похоронили! Кто это должен ее хоронить!
Хамм. Ты.
Клов. Я! Делать мне, что ли, нечего — людей хоронить?
Хамм. Меня-то ты похоронишь.
Клов. Нет, я тебя не похороню. (Пауза.)
Хамм. Хорошенькая когда-то была, прелесть. И не то чтобы чересчур строгих правил.
Клов. Мы тоже хорошенькие были — когда-то. Это поискать — кто хорошенький не был — когда-то.
Хамм. Пойди принеси багор.
Клов идет к двери, останавливается.
Клов. Сделай то, сделай се, а я что? Я никогда не отказываюсь. Почему это?
Хамм. Ты не можешь.
Клов. Скоро ничего больше делать не буду.
Хамм. Скоро не сможешь.
Клов уходит.
Ах люди-люди, все-то им приходится объяснять.
Входит Клов с багром.
Клов. Вот твой багор. На, съешь. (Дает багор Хамму, тот пытается, отталкиваясь им, подвинуть кресло налево, направо, вперед.)