Криста стояла совершенно неподвижно, только покачивая головой, и, потрясенная, глядела на него. — Но… как это может быть?
— Виличчи верят, что это призошло в детстве, — объяснил Сорак, — когда страдания и лишения были настолько нестерпимы, что сознание, убегая от них, раздробилось, исторгло из себя новые и совершенно независимые личности, не менее полнокровные и реальные, чем я сам. Вот почему я поклялся сохранять девственность, Криста, потому что я не просто мужчина. Я по меньшей мере дюжина личностей, некоторые мужчины, некоторые женщины, и все вместе мы разделяем один и тот же ум и одно и тоже тело. И не все из них видят мир так, как я, что тебе только что и продемонстрировала Кивара. Я прошу прощения. Меня не было, когда это случилось. Я…спал. Если бы я знал, я бы остановил ее до того, как это началось. Пожалуйста…прости меня.
Криста, потрясенная до глубины души, уставилась на него. — Ты действительно сказал мне правду? — недоверчиво спросила она.
— Я никогда не лгал тебе, — ответил Сорак. — Там…в монастыре, была юная девушка-виличчи, по которой я страдаю больше, чем я могу сказать. Мы выросли вместе как брат и сестра, хотя мы и не родственники. Со временем, наши чувства стали сильнее, переросли в любовь…что-то вроде любви, я думаю. Я, Сорак, любил ее, изо всех сил, и все еще люблю. Но мы никогда не сможем стать мужем и женой, или даже любовниками. Страж — женщина, она никогда не захочет, чтобы ее любила другая женщина, и Наблюдатель тоже, ведь и она женщина. В этом случае мои мужские и мои женские личности конфликтуют, и их невозможно примерить.
— Но…ты сказал, что Кивара женщина… — начала Криста, очень смущенная.
— Да, но Кивара ребенок, которая не очень понимает, что она делает. Для нее интересно все, что новое, оно ее возбуждает, и она немедленно старается исследовать его. Однако, она быстро устает, и если ей не предложить еще чего-нибудь новенького, ее внимание быстро рассеивается.
— Но…я целовала тебя ! — настойчиво сказала Криста. — В моих объятиях был ты , а не какая-то там девчонка!
— Да, конечно, если ты говоришь о теле, — сказал Сорак. — Это тело — тело мужчины, естественно. Но личность, которая одухотворяло это тело, была женщиной, и к тому же незрелой, совсем молодой. Меня там не было, Криста. Это был не я . Я даже не знал, как это началось. Я не разделяю их память, если Кивара или Страж не разрешают мне.
— Ты имеешь в виду…но как…Страж?
— Она та, кто поддерживает равновесие внутри нашего внутреннего племени, — сказал Сорак. — Это Страж бросала кости в первую ночь, как я пришел сюда. У меня, Сорака, нет никаких псионических талантов.
— Слушай, у меня голова идет кругом, когда я только пытаюсь понять это, — сказала Криста, глядя на него широко открытыми глазами. — Как ты можешь так жить ?
Сорак пожал плечами. — Я никогда не жил иначе, — сказал он. — Я абсолютно не помню, как я жил и каким я был до того, как это случилось со мной.
— Как это ужасно! — сказала Криста с искренним участием. — Если бы я знала…
— Ну, и что бы ты сделала иначе? — спросил Сорак. — Даже теперь ты не в состоянии понять это полностью. Ты можешь уловить суть, но ты никогда не сможешь узнаешь по-настоящему, на что это похоже. И никто не сможет. Вот почему я всегда буду один. При этом, в другом смысле, я никогда не один. Я — племя в одном.
— Так вот почему ты ищешь Мудреца, — сказала Криста. — Ты надеешься, что он вылечит тебя.
— Я ищу Мудреца по причинам, которые сказал тебе и Рикусу, — сказал Сорак. — Я не знаю, можно ли меня вылечить, и даже не знаю, подходит ли слово 'лечить' в данном случае. Я не болен. Я просто…другой. И я даже не уверен, хочу ли я измениться.
— Но…если Мудрец сможет помочь тебе, воспользуешься ли ты его помощью?
— Даже не знаю, — ответил Сорак. — Если я стану просто Сораком, что случится с остальными? Куда они пойдут, что будет с ними? Они все — часть меня, Криста. Я не хочу, чтобы они умерли.
— Я понимаю, — сказала она, глядя вниз. — Я надеюсь, что я понимаю. — Когда она снова взглянула на нечо, в ее глазах стояли слезы. — Неужели нет ничего, что я могу сделать для тебя?
Сорак улыбнулся. — Ты уже дала мне две вещи, которые я ценю намного выше любого комфорта и денег. Твою дружбу и твое понимание.
— Я бы хотела, чтобы это было —
Ужасный крик прорезал ночную тишину. — Что это?
Сорак уже бежал. — Это пришло снаружи.
— Привратник!
Через зал для еды они выбежали в пустой зал для игры. Сорак вытащил свой меч. Едва он успел сделать это, как тяжелая входная дверь слетела с петель и три кошмарных призрака проковыляли внутрь. Они были покрыты грязью, и гниющая плоть лохмотьями свисала с них. Пустые глазницы, в которых копошились черви, повернулись в направлении Сорака. Ветер, ворвавшийся внутрь через сломанную дверь, принес в комнату гниение разлагающегося мяса. Криста побледняла. — Немертвые! — выдохнула она.
— А по мне они вполне мертвые, — сказал Сорак.
Гниющие трупы заковыляли к ним.
— Стража! — крикнула Криста, взбегая вверх по лестнице.
Три трупа не обратили на нее ни малейшего внимания и продолжали двигаться прямо к Сораку.
— Тигра! — крикнул Сорак.
Тигон зарычал и прыгнул с разбега, опрокинув первый труп. Он конвульсивно задергался, когда Тигра разорвал его на части, и разлетевшиеся по полу кости продолжали корчится и подскакивать.
Сорак взмахнул мечом, когда второй труп доковылял до него, гниющие пальцы, из которых торчали кости, потянулись к его горлу. Гальдра свиснул в воздухе и развалил зомби пополам, и там, где прошел магический меч, из подергивающихся костей и мяса поднялся едкий дым.
Третий зомби, пошатываясь, побрел к нему, в своей похоронной одежде из разлагающейся плоти, его ноги были костьми, и его лицо немногим отличалось от гримасы скелета. Сорак опять взмахнул мечом, и голова трупа упала с плеч. Дым поднялся из его шеи, или из того, что осталось от его шеи, но тело продолжало двигаться вперед, руки были протянуты, пальцы скелета готовы были сжать горло Сорака. Меч взлетел опять, отрубив руку. Отрубленная рука упала на пол, дымясь и подрагивая, но тело еще двигалось. Потом упало и оно, когда Тигра прыгнул ему на спину, кости и зубы покатились по полу.