Александр чуть-чуть приоткрыл дверцу своей кабинки. Перед зеркалом в одиночестве причесывался мужчина. На вид — лет тридцать с небольшим, роста и телосложения среднего. Модный костюм, шея обмотана длинным темно-синим шарфом. И вот что удивительно — даже в туалете с приглушенным освещением он не пожелал снять больших темных очков.
— Прошу прощения, — произнес Александр по-английски, выходя из кабинки.
— Да-да? — откликнулся мужчина.
Это были последние слова в его жизни.
47
Мартен пытался идти вверх по лестнице следом за Александром, однако путь ему внезапно перегородили сотрудники ФСО и охранники в форме. Оцепив второй этаж, они отправляли всех вниз. Через несколько минут мужской голос на русском, а затем английском, французском и немецком языках оповестил через громкоговоритель о том, что музей закрывается по соображениям безопасности и каждому выходящему придется пройти милицейский контроль.
Вместе с другими Мартен быстро сошел вниз по лестнице и зашагал вдоль колоннады к главному входу. Этот крик и неожиданное исчезновение Александра говорили о том, что наверху происходило нечто чрезвычайное. Но что бы ни происходило, Мартен знал, что события развиваются слишком быстро, а потому службы безопасности еще наверняка не успели взять под контроль все здание. Если он застрянет здесь в толпе, то может провести в очереди долгие часы, прежде чем его проверят и отпустят. А может, и не отпустят, поскольку при нем пистолет Коваленко и паспорт на имя Николаса Мартена. В любом случае к тому времени Александра и след простынет.
Двери главного входа маячили впереди.
Еще около десяти метров, и… Ему пришлось резко остановиться. Там уже была милиция. Выход был закрыт — стражи порядка приступали к процедуре всеобщей проверки.
Слева были билетные кассы, а чуть дальше, по коридору, экскурсионное бюро, куда ранее приходила Клем, назначив Ребекке встречу. Пришлось срочно пробиваться к этому коридору, расталкивая локтями и без того сбитых с толку и напуганных посетителей музея. Вскоре Мартен был у экскурсионного бюро. Рядом располагалась дверь аварийного выхода. Она была заперта поперечной перекладиной и наверняка подключена к тревоге. Но попытаться все же стоило. Он уже готов был налечь на перекладину плечом, как заметил двух сотрудников ФСО, бегущих к нему с другой стороны коридора. Оставалось одно — тут же развернуться и идти обратно, мимо касс, мимо выхода, проталкиваясь сквозь толпу. Громкоговорители повторили все то же объявление.
Он снова топтался в вестибюле с колоннами, где начиналась главная лестница. Но тут в поле его зрения попал длинный коридор, ведущий направо. Он спешно нырнул туда, озираясь по сторонам в поисках двери выхода. Прошел мимо книжного киоска и сувенирной лавки. Там было еще больше людей и неразберихи. Мартен двинулся дальше. Сбоку были лишь двери туалетов. Сделав еще десяток шагов, он почувствовал необъяснимое желание остановиться и опустить глаза. Посмотрел себе под ноги и застыл. На черно-белом полу, похожем на шахматную доску, отпечатался кровавый след туфли. Дальше — еще один. Рука инстинктивно потянулась к «Макарову» за поясом. Однако он заставил себя расслабиться и опустить ее. Мартен продолжил путь, стараясь двигаться так, чтобы пистолет никому не попался на глаза.
Цепочка кровавых следов не прерывалась. Это был отпечаток правой ступни. Тот, кому он принадлежал, определенно очень торопился. Его шаг становился все шире, а отпечаток — все бледнее.
48
Над городом нависло серое, тяжелое небо. Господин в стильном клетчатом костюме, темно-синем шарфе и больших темных очках осторожно появился из двери входа для инвалидов. Он осторожно вышел на Дворцовую площадь. Его рука сжимала спрятанный под пиджаком автоматический пистолет, принадлежавший ранее Мурзину. Мужчина был готов в любой момент вступить в схватку с милицией. Однако ее поблизости не оказалось. Судя по направлению, откуда доносился вой сирен, милиционеры, по крайней мере в данный момент, сосредоточились на осмотре толпы у главного входа в Эрмитаж. Второстепенный вход в здание их пока не интересовал. Помедлив немного, Александр поправил очки и двинулся в путь.
Перед ним стояла черная «Волга». Оставалось только гадать, где могли находиться сейчас водитель и другие сотрудники ФСО. В последний раз он видел их выходящими из Тронного зала по приказу баронессы.
Александр торопливо окинул взглядом обширную площадь. Все как всегда. В центре — величественная Александровская колонна, воздвигнутая в честь разгрома Наполеона. Дальше — Триумфальная арка Главного штаба, украшенная колесницей. Напоминания о российских победах в войне 1812 года, символы, дорогие каждому русскому сердцу, должны были вселить в него надежду и отвагу. И наверное, вселили бы, если бы он не оглянулся и не увидел тянущийся за собой кровавый след. Отпечатки были нечеткими, но все же различимыми.