Где? Один?
— Серж! — позвал Тенмар, чувствуя себя последним дураком.
Тишина, конечно. А что еще — если сам просил себя не беспокоить?
И всё же лучше немедленно проверить, где юный Кридель. Может, и приснилось… но не мог же Анри заснуть стоя и не свалиться. Не лошадь.
Казарма встретила привычным шелестом десятков чуть слышных дыханий из спален.
— Анри! — Серж обнаружился прямо в коридоре. — Анри, как хорошо! Я уже собирался идти тебя искать!
— Ты не выходил в сад? Сегодня ночью? — Лучше выглядеть дураком, чем быть им.
— Нет… — мальчишка явно ничего не понял, но заранее встревожился.
— И не выходи, — велел Тенмар. Что бы это ни было, но если в бредовом видении Сержа едва не убило — лучше не рисковать. Хотя бы потому, что покушался пылающий демон именно на него. И как раз мальчишка сейчас не спит. Да еще и собирался в ночной сад! — Зачем ты меня искал?
Если потому, что встревожился, то Анри — всё-таки дурак. Пора бы привыкнуть, что кое-кто приказы не выполняет. И начать с этим что-то делать. Хоть что-то.
— С Роджером беда… У него лихорадка!
Лихорадка — это понятно. И просто. Нужно разбудить Шарля. Утром поспит подольше.
Лихорадка — это не огненные демоны с алыми мечами. Рассекающие небо на колесницах.
Так, оказывается, будить никого не нужно. Рауль, Шарль и еще трое офицеров уже проснулись самостоятельно. Пока Серж ходил искать Анри. К счастью — в пределах казармы.
И Ревинтер бредит уже вполне разборчиво.
— Холодно… — бормочет еле слышно. Дрожащим голосом. Под перестук зубов. И плечи под одеялом ходят ходуном. — Холодно…
Простудился?
— Шарль, будь добр — осмотри, — пришлось напомнить капитану о врачебном долге.
Потому что тот застыл каменным столбом. Явно не собираясь оказывать помощь столь неприятному больному.
В бытность Эрвэ ребенком мидантийская армия прошла через владения его отца. Родовой замок был разрушен, родители Шарля погибли.
Тех, кто убивает мирных жителей, он ненавидит до сих пор. Потому и обернулся с молчаливой яростью в глазах: о чём просишь?!
— Капитан Эрвэ! — Тенмар возненавидел себя за такой тон. Но Шарль здесь — единственный врач. — Вы давали Священную Клятву Целителя. Прошу вас выполнить свой долг.
Тот едва заметно стиснул зубы — простит за такое нескоро!
Шагнул к Николсу. Как если бы попросили вылечить больную паршой уличную собаку. Вдобавок — готовую укусить.
Впрочем, нет. Шарль — слишком хороший врач. Собаке бы помог без дополнительных приказов.
А Серж уже стиснул кулаки. Намертво.
Только этого не хватало!
— Господа, для лечения капитана Николса достаточно одного капитана Эрвэ, — обернулся подполковник к прочим бодрствующим. — Завтра, как всегда — трудный день. Так что предлагаю лечь спать всем, кроме меня, корнета Криделя и, разумеется, врача. Серж, выйдем пока, чтобы не мешать. Если понадобимся — будем в тренировочном зале.
Анри положил жаждущему остаться возле друга мальчишке руку на плечо. И, не дав вставить ни слова, вывел в коридор.
— Анри, они его ненавидят! И всегда будут, да?
— «Всегда» — это слишком долго. Как и «никогда», — Тенмар присел на фигурную скамью.
Как раз под темную сень статуи. То ли языческого бога в императорских регалиях, то ли императора, похожего на бога.
Серж примостился рядом:
— Но ты ведь его уже не ненавидишь?
— Со мной сложнее, — вздохнул Анри. Непонятная тень пробежала по его лицу. Или просто луну за окном затягивает облако? — Видишь ли, Серж, Роджер Николс — действительно тебе друг. И он — не полная мразь, это правда. Но всё это не делает его ни моим другом, ни другом остальных. Пойми это и смирись.
— Но… ты же велел Шарлю… капитану Эрвэ помочь ему!
Такое в голове не укладывается. Сам Кридель никогда не стал бы защищать врага. Ну, например, того мерзавца — имперского генерала! Да и Всеслава Словеонского — если уж на то пошло.
— Я ведь уже сказал: Николс — твой друг. И кроме того — мой подчиненный. Раз уж я волей-неволей принял его под свое командование, — вновь невесело вздохнул Тенмар. — Получается, я за него отвечаю. Но если мы когда-нибудь вернемся в Эвитан — вновь окажемся по разные стороны поля боя, не сомневайся.
— А мы вернемся?
— Кто знает? Жизнь может оборваться в любой миг, а может стать очень долгой.
— А где… где бы я оказался? И с кем?
— Тебе решать. Потом. Когда придет час, — Анри на миг замолк и вновь усмехнулся. — Если придет. Я как по-писаному заговорил, да?