- Ты не спишь?
- Не спится. - Легким поцелуем коснуться губ Октавиана.
Для страсти нет времени, он должен отдохнуть. Завтра - опять долгий и утомительный путь. На пределе сил.
- Я люблю тебя. - В черных глазах плещется ночь. Живая, горячая. - Я люблю тебя - даже если ты никогда меня не полюбишь.
Ну зачем так говорить, Октавиан, зачем? Чтобы тот, кого любишь, острее чувствовал вину? Разве можно дать больше, чем у тебя есть? Просто ты еще не понимаешь этого - в твои неполных шестнадцать...
Впрочем, много понимала бы Элгэ - если б Алексис в свое время ее заметил? И так и не полюбив по-настоящему (нельзя отдать уже подаренное сердце), просто взял в любовницы? Как она сама - Октавиана?
Прости бессердечную эгоистку, лучший из семьи Мальзери. Элгэ совершила ошибку... и уже ничего не поправишь. Бросить Октавиана теперь будет еще жесточе.
3
Их нашли на рассвете. Когда дождь уже миновал, а в окно сквозь ставни глянула робкая заря.
Элгэ выгнала из нагретой постели неясная тревога. Уже знакомая. Замок Адор, особняк Мальзери, заброшенная лесная хижина. Не зря говорят: дважды выплыл - в третий утонешь. Столько раз подряд удача не выпадает.
Октавиан проснулся, едва шевельнулась любовница. Тревожно глянул на нее.
- Диего, - шепотом позвала она брата.
Тот моментально вскинулся на лавке в углу, распахнул глаза. Уже встревоженные.
Одевались молча и быстро. Не надо было ночевать в охотничьей сторожке! В лесу - надежнее.
Дом - это ведь не только крепость. Еще и ловушка. И приметный маяк для погони.
Нужно было ночевать в чаще. Змеи с ним, с дождем!
Поздно. Отрезанные волосы назад не прирастают.
И молчит фальшивая надежда: "А может, обойдется?" Уже молчит. Слишком часто не обходилось.
Героя бесконечно ранят только в романах. В реальной жизни тебя прикончит очередная пуля... если не самая первая...
Беглецы успели одеться и подхватить оружие. А вот выйти и раствориться в лесу - уже нет. Хорошо еще - у Элгэ хватило ума сначала скользнуть к окну и чуть шевельнуть ставню.
Засада ждет за ближайшими деревьями. И даже не слишком таится.
Таверна на заснеженной дороге - в десятке дней пути от Лютены. И заброшенная сторожка в лесах Ланцуа.
Гарнизон графа Адора и наемники свекра Мальзери.
Алекса и Вит. Октавиан и Диего.
Всё было, всё повторилось, круг замкнулся. Ловушка захлопнулась. Опять.
Алексис, выйди навстречу девушке, так и не ставшей твоей возлюбленной. Проводи ее туда, где ждут погибших в бою... и далеко не безгрешных.
Потому что родители, наверное, в совсем другом месте. Туда пойдет Диего.
Прости, братишка. Больше не увидимся - даже за Гранью. Для такого Элгэ жила недостаточно праведно. Обними отца и маму за нее.
Шесть пистолетов, три шпаги, три комплекта метательных ножей, шесть кинжалов.
- Выходите! - Ого, голосина! - Или подожжем дом!
- И убьете меня? - уточнил Октавиан. - Ну-ну.
- Убью, сын, не сомневайся! - Лично граф Валериан Мальзери! - Ты натворил столько, что мне почти всё равно, получу я тебя живым - чтобы примерно наказать, или мертвым - чтобы схоронить в семейной усыпальнице. Хоть ты и недостоин такой чести.
- Раз недостоин - отпусти нас.
- Нет, Октавиан. Я не прощаю оскорблений. И никакая сила в подлунном мире не заставит меня оставить в живых... вдову твоего брата, с которой ты спутался.
- Элгэ здесь нет!
- Не унижай себя хотя бы ложью.
- А Диего? - переорала их девушка. - Диего ты в живых оставишь?
- Я тебе не позволю! - выкрикнул братишка. Гордый, истинный илладиец... как папа. И проживет даже меньше. - Элгэ, не смей!
- Да.
- Он лжет, - вполголоса объявил Октавиан. Убийственно спокойно. - Я знаю, когда он лжет. Он повторит свой змеиный обряд. При первом же удобном случае.
- Ты и Диего будете жить, - повторил Мальзери. Холодно и равнодушно. Как, наверное, поздравлял Юстиниана с удачным выбором жены. Не той, что шлюха-южанка. - Умрет только она. Даю слово.
- Будем жить? В каком виде, отец?! - юноше изменила выдержка. - Как моя сестра? Я еще не забыл, что ты - мидантиец.
- Какая сестра?! Камилла?
Элгэ, оказывается, уже трясет - от всего сразу! От Эвитана и Мидантии, от принца Гуго, графа Адора и графа Мальзери! От целого бестиария мерзавцев, что встретились ей за неполных полгода.
Как, как она могла спокойно жить, учиться философии и развлекаться с Виктором - оставив Диего в плену у Валериана Мальзери?! Чего достойна сестра, на восемь лет забывшая брата в змеиной норе?!
- Что с Камиллой, Октавиан? Она ведь умерла...
- Жива до сих пор, - помрачнел юноша. - По крайней мере, была - месяц назад. Камилла когда-то сбежала с... неважно! Отец нашел ее... Она - жива, но лучше бы ей умереть еще десять лет назад. Ей и ее дочери.
- Дочери? - В семье мидантийского патриция. Озверевшего от соблюдения семейной чести. - У Камиллы был ребенок?
Родная внучка старого мерзавца.
- Отец продал девочку квиринским работорговцам.
Проклятье! Здесь же еще Диего! Ему только таких подробностей и недоставало...
Илладийка в ужасе обернулась к брату. И встретила горькую кривую усмешку:
- Элгэ, при мне можно говорить всё. Раз в год нам показывали Камиллу... для острастки.
Раз в год? На Воцарение Зимы - в честь семейного праздника? Или день выбирали любой?
Аравинт! Где-то есть Аравинт. Там цветут вишни и зреет виноград. Шумит теплое изумрудно-лазурное море, ласково плещутся прозрачные волны. А если нырнуть - на много-много ярдов видно дно.
Резные раковины несут в себе шум прибоя. А на холме среди садов высятся башенки старинного замка Арганди. Жарко пылает костер, смеются друзья...
Нет, Элгэ не станет менять свою жизнь на жизнь брата. Диего лучше умереть, чем вновь угодить в лапы Валериана Мальзери. Брат и сестра пересекут смертную черту рука об руку. Родители и Алексис встретят там обоих. Потому что Творец - милосерднее людей. И справедливее.
- Октавиан, - обернулась девушка к другу, - прости меня.
- Я ни о чём не жалею, - грустно улыбнулся он. - Я жив, понимаешь? Рядом с тобой я жил. Все эти дни и ночи. О таком я не смел и мечтать.
Последний поцелуй. В последний раз - тепло к теплу, рука в руке. По ее щеке струятся его волосы. И слышен стук сердец друг друга. Пока еще - живых. В последний раз.
И так же напоследок - крепко обнять Диего. Как же мало мы знали друг друга, братишка, герцог Илладийский! Каким ты мог бы стать, повзрослев, если уже в тринадцать с половиной - такой?
Прощай и прости, что не спасла.
Творец милосердный, если ты есть, сохрани кардинала Александра и его тезку Алексу!
А Кармэн, Грегори и Виктор и сами постоят и за себя, и за всех, кто под их защитой. А если судьба подарит шанс - еще и отомстят.
Последний миг - поделиться взглядами, теплом, жизнью. Любовью.
Они вышли почти одновременно: Октавиан с Элгэ, и следом - Диего. Но сначала - вперед, в открывшуюся дверь, - выпустили шесть пуль.
И шагнули навстречу гибели - под шесть чужих смертных вскриков.
Глава седьмая.
Эвитан, Ритэйна. - Аравинт.
1
Ормхеймец и не воин - лишь наполовину ормхеймец. Именно это и сказал на прощанье своему сыну Хагни Сигурдсон из рода Харальдсонов. Потомственный офицер.
И год, и два назад воля отца еще перевесила бы собственное мнение Гуннора. Но не теперь. Ему двадцать лет - сколько можно?
- Ты два с лишним года потратил на воинскую службу. Ты уже - лейтенант, - вздохнул отец, когда-то вышедший в отставку капитаном. В тридцать пять лет. Когда в очередной раз отказали в повышении. - Неужели всё - зря?