- Нет. - Валерия определенно любит смеяться. Знает, какой у нее красивый голос и как ей идет улыбка? Осторожно, Алексис! - Но у нас "еще" не говорят. В Сантэе могут вывезти и в одиннадцать.
Как же странно она улыбается - губы, ямочки на щеках. А глаза - нет. Огромные черные глазищи.
Не такая уж у тебя веселая жизнь, сестренка. И не слишком-то радует тебя твоя "свобода". Это ведь еще и одиночество. И тоскливые вечера в пустом особняке. Не всегда ведь здесь гостят болтливые кузены.
- А с мачехой ты на приемы не ездишь? Или она и не предлагает?
- Почему - предлагает. - А вот теперь улыбка исчезла. Стерлась. Зато наметились жесткие складки возле губ. Слишком жесткие для четырнадцати лет. Почти как у Гизелы. А сами губы сошлись в одну линию. Тонкую. - Предлагает. И отец настаивает. С каждым днем - всё чаще. Я сама не хочу.
- Почему?! - В Мидантии половина девиц душу бы Темному заложили за возможность выехать в таком возрасте. Да еще и без отцов. - У вас же полная свобода. Никто косо не посмотрит.
- Как тебе сказать, Алексис... - закушенные губы, нахмуренные брови. И очень серьезные глаза. - Свобода - это возможность делать то, что хочешь сам, а не то, что хотели бы на твоем месте другие.
Она права. А вот у Алексиса не хватило в свое время ума понять многое. Например, что если в политические интриги влезть можно - это еще не значит "нужно".
- А что ты делаешь на стадионе?
- Бегаю, - легкое пожатие точеных плечиков. - Метаю диск. Из лука стреляю. Фехтую.
- И... как?
Из всех виденных Алексисом женщин фехтовала только Мидантийская Пантера. И даже она вряд ли развлекалась на досуге стрельбой из лука. Предпочитала пистолет. Он эффективнее.
- Первое место в возрастной группе до двадцати лет.
- А в каком виде спорта?
- Во всех.
Алексис, не удержавшись, присвистнул. Громко.
- Это не совсем честно. У меня преимущество. Папа раньше нанимал мне учителей... до того, как женился на Клодии.
Любопытно, сколько мужей успела сменить мачеха прежде?
- Валерия, а у вас... вы действительно на стадионе только бегаете и диск метаете?
- И фехтуем, - знакомая улыбка вернулась на хорошенькое личико.
- И фехтуете? - подыграл он.
- А что еще мы должны там делать?
Прекрасно она всё поняла. Вон как лукаво ухмыляется. Даже глаза уже не так серьезны.
Или это вино начало действовать? Наконец-то. Судя по тому, как медленно пьянеет Валерия, - неразбавленное хлещет далеко не впервые. Прежде компанию дяде составляла она? Или разбавляла тоску в одиночестве?
- Ну я бы на вашем месте обязательно с кем-нибудь познакомился, - подыграл кузине Алексис.
Сейчас она заявит, что, конечно же, знакомится - у нее полно подруг.
- Так тебе всё и скажи, кузен! - рассмеялась сестренка. - Вот поедем туда завтра - и знакомься, сколько влезет.
- А у вас это действительно разрешено?! - Может, и в самом деле закусить гранатом? Пожалуй, слишком много сладостей - это уже перебор. - Вот так - открыто?
- Слушай, кузен, ты откуда прибыл? Из Мидантии или из Эвитана? Может, прямо из его северных провинций? Или и вовсе - из Союза Свободных Городов?
У Алексиса отлегло от сердца. Здесь будет-таки весело!
- Только мой тебе совет, - вдруг вновь посерьезнела кузина. Будто облачко набежало на высокий, чистый лоб. - Не вздумай где-нибудь знакомиться с виргинками.
- А что, здесь за интрижку с монахиней тоже схлопочешь месяц тюрьмы? Или солидный штраф?
Который платить точно нечем. Не дядя же раскошелится.
- Смертную казнь схлопочешь. И не самую быструю.
Кузина не шутит? Точно не шутит?
- И для себя, и для виргинки. Привыкай. - Улыбаются губы - и уже привычен странно серьезный взгляд. - В Сантэе ничего не делают наполовину.
- Как в Илладэне? - фыркнул Алексис, пытаясь разрядить обстановку.
Так хорошо сидели...
- Нет. В Илладэне люди проще... и добрее. А здесь грешат до упора и каются тоже до абсурда. И не за свой счет.
- Тебя не назовешь патриоткой родины, - ухмыльнулся юноша. Ловко ухватывая очередную корзинку.
Всё же гранат был плохой идеей. Аж скулы свело.
А кузина заметила. Вон как ухмыляется.
И вообще самое время подлить. Себе и Валерии. Чем больше они опустошат бутылок - тем меньше достанется дяде. Значит - делают доброе дело.
- А я ее не выбирала! - уж вовсе не на свой возраст усмехнулась девушка. - Семью, родину и происхождение не выбирает никто.
В Мидантии девица не смеет выбрать, даже куда сегодня поехать. Воистину, слишком много свободы - это уже не свобода. И семью захочется другую, и страну...
Разговорить кузину под бутылку белого оказалось несложно. Вот только не отделаться от мысли, что изучали тебя самого. И даже что-то выведали. И немало.
Не про политику, конечно... И уж, избави Творец - не о Мидантийском Скорпионе с Мидантийскими же Леопардом и Пантерой.
А вот что вовсе ты не ищущий любовных приключений лопух... И что попался вовсе не на очередной альковной связи с очередной смазливой вдовушкой.
Не только на ней.
- Ладно, думаю, мне пора, - легким, плавным движением поднялась Валерия.
А Алексис почему-то ждал резких, угловатых повадок - в стиль характеру. Ах да - она же фехтует. И, похоже, действительно неплохо.
Интересно, а к танцам кузина относится как?
- Спокойной ночи, Алексис.
Залпом осушенный бокал. Крепкое кислое вино под терпкий гранат. Вряд ли она вообще хоть когда-нибудь морщится.
- А я думал - еще поговорим. С тобой так интересно. Ты совсем не похожа на других девиц, - не удержался юноша от привычного комплимента.
Банального. И пролетел вхолостую.
- Это ты завтра будешь говорить тем, с кем на стадионе познакомишься! - фыркнула Валерия. Она действительно не похожа, а он этого не учел. - А сейчас - ложись спать. Иначе утром вовремя не встанешь.
- Вовремя? - навострил уши юноша.
Вставать до полудня он как-то не привык. Равно как и ложиться раньше первых петухов. Зачем, если все балы - ночью?
- На стадион ходят с раннего утра, - одарила его очередной улыбкой девушка. - В жару там делать нечего - стадион не на побережье. А ночью тьма хоть глаз выколи.
Значит, те, кто гуляют по ночам, - туда не ходят. Или ходят не каждый день.
Впрочем, что таким как Клодия делать на стадионе? Новых любовников проще в других местах найти.
- До завтра, кузен. Если не будешь готов к семи - уйду без тебя. Учти.
- Не терпится пофехтовать? - не удержался мидантиец. - Или увидеть подруг?
- И то, и другое.
Ты не смутилась, прелестная, слишком юная кузина. Но наверняка ходишь туда не только ради спорта и подруг. Или во имя иллюзорной свободы делать, что самой хочется.
А вот ради чего - это Алексис скоро узнает. Завтра.
А заодно нырнет в новую жизнь. Как очень верткая рыба. Просто мечтающая сбросить прежнюю опостылевшую чешую.
И обрасти свежей.
3
Стук лошадиных копыт, темнота кареты, заплаканная Кармэн и отчаяние, отчаяние, отчаяние!
И вина. Бесконечная, как одиночество.
Разве Элен могла удержать Арабеллу? Неужели нужно было вцепиться ей в подол? Обеими руками? И орать погромче?
Так Белла могла и рот заткнуть. И связать, да еще и оглушить. Дочь Кармэн Вальданэ - крепче и сильнее хрупкой Элен Контэ.
Она и сама тревожится за Арабеллу, но кто виноват, что та сбежала? Сама Элен никогда не поступила бы так с родными и друзьями... С любящей матерью!
Впрочем, разве у Элениты есть родные? Замужней сестре она не нужна. Та даже на письма отвечает одним листом.