Глава вторая.
Эвитан, Лютена.
1
Юстиниан всегда является в супружескую опочивальню не раньше одиннадцати. И не позже четверти двенадцатого.
Сегодня часы пробили полночь.
Элгэ ждала благоверного, как и положено примерной жене - в постели. Читая легкий роман. И размышляя, сколь верны слухи, что Ричард Касл - на самом деле дама. По стилю похоже. На редкость странно описан главный герой. И на удивление правдоподобно - героиня.
Бедняжка-романистка - если ее разоблачат. Ни один приличный дом до конца дней не раскроет двери перед столь запятнавшей себя дамой. Будем надеяться, "Ричардина" живет там, где "приличных домов" нет.
А что-то другое лучше читать без посторонних глаз. И так Элгэ целую неделю ходила с удвоенным "эскортом". После того, как кислолицая Мэйбелл Гэрсайд, кузина второй жены свекра, заметила в руках хозяйской невестки "Историю ядов и отравлений прошедших веков". И илладийка зареклась столь явно эпатировать местный бестиарий.
Где змеи носят Юстиниана? Не в чьей-нибудь же постели. Хотя хорошо бы...
Элгэ, тяжело вдохнув, задумалась. Не откладывая книгу. Мало ли какая свинья сейчас пялится в невидимую щель в стене?
Как юной илладийке были когда-то непривычны жизнь на виду и свободное обращение при дворе Вальданэ! Как поначалу раздражал Виктор, добивавшийся ее расположения - еще с той эпиграммы...
И как огромна разница между веселым любопытством друзей и жадным, пронырливым шпионажем слуг! И между галантным кавалером Виктором и свиноподобным мужланом Гуго. Или постнолицым Юстинианом - готовым по приказу папочки выполнить "супружеский долг". Набормотавшись предварительно молитв. И не спрашивая согласия жены.
Даже если закрыть глаза - вспоминаются не огненные танцы на площади, среди фонтанов и роз. И не вольный бег разгоряченных погоней коней - на охоте, под пение пронзительно-звонкого рога...
Перед внутренним взглядом встает лишь то, что сейчас творится в Аравинте. Где уже не первый день топчутся сапоги солдатни Ормхеймского Бастарда. Желающего вдоволь повоевать. И получше выслужиться перед слабоумным братцем-корольком. Идиотом, что в детстве мучил котят, а сейчас нашел более... изысканные развлечения.
Элгэ передернуло.
Двадцать пять минут первого. Где благоверный, а?
... - Поженимся, и верная супруга будет ждать муженька в постели - в кружевном пеньюаре?..
- А в мужском камзоле - нельзя? - хохотнул Виктор. - Или, как сейчас - без него?
- И как сейчас - на сеновале? - фыркнула Элгэ. - А в наряде танцовщицы тебя не устроит? С кастаньетами?
- Можно и с кастаньетами, - великодушно махнул рукой Виктор.
Золотистое сено пахнет полевыми цветами. Свежие, еще хранят тепло солнца...
Виктор бы долго смеялся - услышав подробности свадьбы, что получила Элгэ в итоге. Смеялся бы - если б речь шла не о его женщине.
Стук в дверь заставил вздрогнуть. Ну наконец-то! Второй час, Темный и все змеи его!
- Сударыня, это я, - ледяной голос Юстиниана впервые принес облегчение.
- Входите, супруг мой, - столь же чопорно разрешила Элгэ. Едва удержавшись добавить "и повелитель".
Еще примет всерьез. С этой семейки станется...
А вот что с благоверным не всё в порядке - поймет и последняя северная курица. Юстиниан закрыл дверь, быстро затушил свечи. Шурша халатом, нырнул под одеяло. Халат полетел в сторону кресла.
Кажется, не промахнулся.
Так не ложатся спать - так тревогу прячут. Или слезы. Что с муженьком? Ездил к тайной любовнице и теперь прячется от папеньки? Или ездил и застукали?
Любящая супруга приоткинула одеяло. Лезть в душу - не есть признак хорошего тона. Особенно на севере и в этой семье. Но Элгэ - не урожденная Мальзери и не северянка. А илладийская герцогиня имеет полное право на дурной тон и плохое воспитание!
Верная жена чутко вслушалась. Всхлипываний нет. Но такая тишина зависает, когда задерживают дыхание. И боятся шелохнуться.
Элгэ осторожно тронула добытый еще в первые дни плена, спрятанный под подушкой кинжал. Если их сейчас придут убивать - негодяев ждет сюрприз...
Совсем с ума сошла?!
Нужно понять, что случилось! Это может касаться Александры, Диего... Кармэн, Виктора и всех, кто в Аравинте!
В Аравинте, в Вальданэ, в родном Илладэне - когда рядом были одни друзья - Элгэ считала, что способна разговорить любого. Было бы желание.
Но так и не смогла понять этого холодного, равнодушного человека - ее супруга перед Творцом и людьми. Не смогла... да и не пыталась. И теперь одна фраза может испортить всё!
Глухой, едва слышный стук оборвал сомнения. Удары - будто чем-то небольшим, но тяжелым. Молоток? Нет ничего странного, когда кто-то забивает гвоздь... но не в два же часа ночи! И не в особняке, полном спящих людей.
Творец, что творится в этом змеином логове?! И... почему так страшно? Даже в замке Адор не нападал столь липкий, парализующий ужас. Будто сталкиваешься с чем-то...
Прекрати!
Змея неслышно ползет во тьме к спящим людям. Скользит по простыне гладкое, ледяное тело, готовятся к атаке ядовитые зубы...
Да прекрати же!
- Юстиниан! - прошептала илладийка. В темноте хватаясь за трут и огниво. Хорошо, всё под рукой. Кармэн приучила. - Что это?..
Узкая, неожиданно сильная рука крепко сжала запястье Элгэ:
- Не зажигай!
В отблеске жалобно потухших искр она успела разглядеть бледнее обычного лицо Юстиниана. Влажный блеск вспотевшего лба, рубиновая капля крови из прокушенной губы... Такое приснится ночью - испугаешься... даже если никто нигде и не стучит!
- Не зажгу! - Элгэ неосознанно накрыла его руку своей.
Какая холодная!
Огниво и трут девушка пристроила рядом. У стены. На крайний случай.
- Что за грохот? Это в том крыле, да? - илладийка склонилась так низко, что даже во тьме разглядела светло-серый оттенок глаз... и непонятный ужас в них!
Склонилась, чтобы тише спросить. Но Юстиниан вместо ответа крепко сжал обе ее руки, рывком притянул девушку к себе... А его сердце колотится, как у загнанной лошади.
Вот так и делаются глупости! Под такой вот непонятный шум. Под потусторонний ужас - скользящий во тьме из души в душу. Тут любая мороженая рыбина пылким жеребцом станет!
Впрочем, нет - желанием и не пахнет. Юстиниану просто холодно... И страшно.
Объясните кто-нибудь, что творится в этой Бездне?! Дайте шпагу! А в другую руку - факел, нечисть отгонять!
Вот и выговорилось.
Нежданно выкатилась на небеса луна. И хоть немного осветила комнату. Превратила тьму в полумрак... но почему-то не убавила жути!
Стучат. По-прежнему. Громче двух человеческих сердец вместе взятых.
Забивают пятый или шестой гвоздь... в крышку гроба...
Кончай паниковать и сочинять невесть что!
В детстве они с Виктором и Грегори бегали искать русалок. А еще - Ведьмин Цвет. И не нашли. Ни разу.
Почему так страшно? Элгэ никогда не боялась темноты. Почему нельзя просто зажечь свет?!
Юстиниан обнимает жену судорожно, но совсем по-братски - за плечи, пристроив ее себе на грудь. И дальше заходить, похоже, не собирается...
Как дети в темноте, честное слово! Лежат, дрожат и ждут, что сейчас придет... Прекрати!
- Юстиниан, почему нельзя зажечь свет? - шепотом, в самое ухо.
- Мы спим, Элгэ! - Кажется, он впервые произнес ее имя. Впервые - за все эти дни. - Мы спим...
Заснешь тут, как же!
А еще несколько фраз назад он впервые со времен детства обратился к ней "ты", но это уже совсем неважно...
2
- Элгэ...
- Что? - еле слышный шепот. С трудом различаешь даже собственный голос. И едва понимаешь - вслух говоришь или про себя. Наяву или во сне...