Спасибо, я постараюсь. Храни тебя Арик, Оррис. Возвращайся скорее.
Зачем? — ответил Оррис с таким знакомым сарказмом. — Чтобы меня снова судили как предателя?
Связь оборвалась, Магистр открыл глаза. Пламя слепило глаза, голова гудела Он взглянул на Голива, сидевшего на плече, и, слабо улыбнувшись, погладил его перышки. Он чувствовал, что птица устала не меньше его.
— Спасибо, — произнес он тихим и усталым голосом. Баден немного посидел, но головокружение не прекращалось. Страшно хотелось вскочить на лошадь и немедленно двинуться к Амариду, но отдохнуть все-таки было нужно. Он неохотно растянулся у костра и мгновенно провалился в глубокий сон. Завтра утром он встанет пораньше, успокоил он себя прежде, чем окончательно забыться, и пересечет горы Парне так быстро, как только позволит старая фермерская лошадь. Путь предстоит еще долгий, и слишком многое оказалось брошенным на карту.
19
Как я уже неоднократно отмечал, способы производства товаров и обмена ими в Брагор-Нале настолько превышают наше понимание, что для их описания даже трудно подобрать подходящие слова. Это еще более справедливо по отношению к сельскому хозяйству в Лон-Сере.
Сельскохозяйственные угодья там давно уже поглощены невероятно разросшимися Налями. Но пища народу по-прежнему необходима. По словам Барама, все пищевые культуры в Брагор-Нале выращиваются в обширной части города, называемой «Ферма». Ферма состоит из нескольких грандиозных сооружений, где размещаются леса, поля, пастбища для скота, виноградники, фруктовые сады и тому подобное. Когда Барам впервые рассказал мне об этом, я решил, что он шутит. Я спрашивал, как это возможно, чтобы строительный лес, фрукты, пшеница могли расти под крышей в достаточных количествах, чтобы накормить всех жителей? Каким образом внутри здания можно воспроизвести природные явления — солнце, дождь, подходящую температуру, — столь необходимые для хорошего урожая? К сожалению, его ответ был для меня почти непонятен из-за глубокого различия наших языков. Правда, он уверил меня, что это не шутка.
Оррис и Гвилим встали рано, и новый провожатый привел их в переулок, где должна была ждать Мелиор, чтобы отвести к Седрику. Стоя в ожидании условного стука перед дверью на верхней ступеньке лестницы, Оррис чувствовал, что усталость после вчерашнего общения с Баденом еще не прошла. Он никогда не простирал сознание так далеко и надеялся, что больше этого не понадобится. Слишком много сил потрачено, а результат почти никакой. К счастью, Анизир уже полностью оправилась.
Оррис ничего не узнал от Бадена о Мелиор и Седрике, но, несмотря на это, чувствовал себя странно умиротворенным. Реакция Бадена на слова Мелиор о Седрике в точности соответствовала его собственной. Оррис почувствовал страх в мыслях Магистра и поэтому еще больше укрепился в мысли быть сегодня настороже, но зато он удостоверился, что его чутье по-прежнему остро, несмотря на то что он пребывает вдали от дома и друзей. Пусть, как и раньше, он ничего не знает о Мелиор и Седрике, но, по крайней мере, вполне уверен в себе.
Раздался единственный сильный стук в дверь, отчего Оррис вдрогнул, а сердце его бешено забилось. Почувствовав волнение мага, Гвилим положил руку ему на плечо. Открыв дверь, они увидели стоящую на улице Мелиор. Как и в первый день, она была одета в широкие черные брюки и свободную рубашку цвета слоновой кости. Золотисто-рыжие волосы волнами спадали ей на плечи, и легкий ветерок играл прядями. На боку болталось оружие.
Она приветливо улыбнулась и сказала Гвилиму что-то, с чем он согласился. Потом женщина обратилась к Оррису:
— Доброе утро.
— Доброе утро, — ответил маг и тоже вышел на тротуар.
Она показала рукой в сторону одной из тех быстроходных повозок, которые Оррис уже видел. Эта была большой и черной и тихо гудела, беспрерывно выбрасывая струю гадко пахнущего пара.
— Пойдем,— с непривычным акцентом сказала она — Седрик вас ждет.
Она пошла к этой странной штуке на колесах, а Гвилим — за ней.
Оррис не двинулся с места, только спросил:
— Мы что, поедем вот в этом?
Мелиор приостановилась и обернулась, в глазах промелькнуло озорное любопытство. — Даже если ехать по Верхней, придется преодолеть не меньше четырехсот квадов. Неужели вы думаете идти пешком?
Оррис припомнил, что в своем докладе Баден говорил, что квад приблизительно равен миле. Значит…
— Через сколько дней мы туда попадем?
Мелиор секунду недоуменно смотрела на него, потом расхохоталась. Гвилим что-то спросил у нее и тоже засмеялся. Оррис покраснел.
— Если воспользоваться мобилем, — успокоившись, пояснила Мелиор, — то мы будем на месте через четыре-пять часов.
Оррис энергично покачал головой:
— Это невозможно.
Мелиор снова жестом пригласила его к машине.
— В Тобин-Сере, наверное, невозможно. Но не здесь. Садитесь, и я все объясню.
Очень неохотно маг послушался.
— Это называется мобиль, — сказала Мелиор, открывая дверцу сбоку и показывая Гвилиму и Оррису на сиденья. — На нем можно проехать большое расстояние за очень короткое время.
— Но четыреста квадов…
— Мне приходилось проезжать за день и в два раза больше.
Оррис растерянно раскрыл глаза. Восемьсот за один день! Наверное, некоторые здешние изобретения не так уж плохи. Он перевел взгляд на повозку, уже не скрывая восхищения.
— Замечательно, — едва слышно сказал он.
Мелиор улыбнулась, кажется искренне:
— Садитесь. Вы увидите еще много замечательных вещей.
Гвилим уселся на одно из сидений позади, а Оррис занял переднее место и захлопнул дверцу. Потолок мо-биля был очень низким, поэтому Анизир слетела к Оррису на колени и нахохлилась. Мелиор села в машину с другой стороны, перед большой полукруглой ручкой. Она дернула рычаг, торчавший между ней и Оррисом, и мобиль плавно понесся вперед, как челнок, плывущий вниз по быстрой реке. Анизир вонзила когти в бедро Орриса, чтобы удержать равновесие, и издала испуганный жалобный писк, который маг часто слышал от нее в последний дни.
— С птицей что-то не так? — встревожившись, спросила Мелиор.
— Все хорошо, — ответил Оррис, внимательно следя за всем, что она делает. — И как это работает? — поинтересовался он.
— Вы спрашиваете, за счет чего она движется или как я ею управляю?
— И то, и другое.
— Это не так просто объяснить человеку, который почти незнаком с нашей… — Она помедлила, подыскивая слово. Мобиль выскочил из переулка на широкую дорогу. — Нашими достижениями. Мобиль сжигает горючее, что приводит в действие ряд механизмов внутри, они и крутят колеса. — Она поглядела на него и свернула на другую улицу. — Понятно?
— Не очень, но продолжайте.
Она кивнула на полукруг, который держала одной рукой:
— При помощи этого я поворачиваю мобиль. Вот этот рычаг помогает сбавить скорость или остановиться. Педали внизу для того, чтобы ехать вперед или назад.
Оррис не все понял, но кивнул. Лошадь намного проще. Но четыреста лиг за четыре часа…
— А что она ест?
Оррис недоуменно уставился на Мелиор:
— Кто?
— Ваша птица. Что она ест?
— Ее зовут Анизир, — ответил Оррис. — Обычно она охотится на других птиц: уток, перепелов, фазанов. Здесь она ловит голубей. Похоже, здесь нет других птиц.
— Анизир, — протянула Мелиор. — Красивое имя. А что оно значит?
— Не знаю.