И тогда на штурм пошел десант. Русские десантники считались одними из самых отмороженных в обитаемом космосе, перед ними бледнели и пропиаренные, как обычно, американские морпехи, и знаменитые своей выдержкой японцы, но такого безумия никто не ожидал даже от русских. Когда командующий, честно описав перспективы, вызвал добровольцев, строй десантников дружно шагнул вперед, и две сотни ботов всех типов, все, что нашлось на эскадре, атаковали крепость.
Теоретически их должны были выбить еще на подходе. Так и произошло, меньше десятка машин смогли добраться до цели и высадить десант. С десантниками пошли и пилоты – вырваться из этого ада им все равно не светило, и они тогда решили продать жизни подороже. Их была горстка, командование рассчитывало, что максимум, на что способны эти люди, – нейтрализовать часть орудий крепости, однако десантники сделали невозможное. Они прорвались к командному пункту, перебив всех, кто в нем был, и полностью парализовав все системы управления огнем. А через десять минут подошедший линкор выбросил вторую волну десанта, учинившую американцам даже не бой – избиение. В том сражении не было взято ни одного пленного, и вовсе не потому, что несгибаемые американцы не хотели сдаваться…
При виде капитана десантники повскакали на ноги, но Соломин небрежно махнул рукой: сидите, мол, сидите. Те с готовностью бухнулись обратно в кресла – раздолбаи все же. Впрочем, это было нормально для тех, кто по праву носил черный берет, символ одновременно и бесстрашия, и презрения ко всем и всяческим правилам. Уже то, что встали, – признак немалого уважения к «первому после бога», а это что-то да значит.
Жестом подозвав командира десантников, Соломин в двух словах объяснил ему свои предположения. Отставной сержант понятливо кивнул и враз провел разъяснительную работу со своими подчиненными, особо непонятливому сунув под нос кулак размером с небольшую дыньку, после чего абордажная группа, вяло ворча, полезла в свои скафандры, а из стенных ниш, повинуясь жесту сержанта, выдвинулись еще два робота в помощь уже имеющимся.
Соломин довольно кивнул и решительно полез в собственный скафандр, такой же, как у десантников. Конечно, боевые доспехи далеко не так удобны, как парадная форма, зато и защищают они не в пример лучше, а зря рисковать глупо. Эту истину Соломин постиг еще в первый месяц службы, когда молодой и весь такой вот героический вздумал принять участие в чемпионате флота по рукопашному бою. Пацана выбили в первом же круге, сломав два ребра и наглядно доказав, что рукопашный бой, который преподают будущим офицерам в летном училище, – это, конечно, неплохо против шпаны в подворотне, но лезть с этим против профессионала не стоит – зашибет. Да и вообще, осторожность – не трусость, а средство для выполнения задачи с наименьшими потерями, так что лишняя броня на плечах ну никак не помешает.
Однако когда десантная броня уже легла на плечи мягким, но весомым грузом, Соломину пришла в голову еще одна мысль. Подозвав сержанта, он в двух словах озвучил ее. Тот подумал, пошевелил губами и согласился, сказав, что если получится – замечательно, а нет – так они в любом случае ничего не теряют. Ну а лишние пять минут… Если противник настолько крут, как им кажется, то они готовы к встрече незваных гостей давно, еще до того, как крейсер взял их на абордаж. Если же нет – то и хрен бы с ними, сделать все равно ничего не смогут, дай им хоть пять минут, хоть неделю на подготовку. Не тот уровень.
– Ну что, супермены, по коням? – спросил Соломин, направляясь к своему персональному скафандру. У других офицеров персональных боевых скафандров нет, неудобно в них ни на мостике, ни на всех остальных постах. Если уж нужда припрет – наденут легкие, рабочие, ну а от того, что разрушит корабль, индивидуальная броня все равно не спасет. На крайний случай всегда можно взять скафандр со склада – они безразмерные и примерять их не требуется. А вот у командира скафандр есть, хотя это больше дань традиции. Не флотской даже, а его собственной, Соломина, традиции.
В ответ на реплику – снова смех. Никто не обиделся на шутку, никто не морщится от того, что с ними пошел человек, который уступает им всем по подготовке. Знают, что командир дуром не полезет, за себя, если что, постоять сможет и приказы сержанта будет исполнять, как и все остальные. Не зря же среди других наград, которых у Соломина хватает, лежит на отдельной полочке и десантный берет, да не просто так подаренный, а торжественно врученный перед строем. Таких на всем флоте семнадцать человек было, и трое тогда получили их одновременно. Три пилота транспортных ботов, уцелевшие после штурма Борисоглебской крепости. Двое по-прежнему служат, а третий, самый старший, заделался теперь пиратом. Обидно…