Глава 4. Игры
Лаксас не знал, сколько времени, но понимал одно – исходящий из главного зала шум поднял его задолго до планированного пробуждения.
- Какого черта тут происходит? – Он практически мгновенно обратил внимание на то, что в отель ворвалась, наверно, вся гильдия Хвост Феи, пребывая в подозрительно возбужденном состоянии, никак не похожем на предвкушение от начала Игр. – Вы че тут забыли?
Каждый сверлил Лаксаса таким пронзительным взглядом, что ему невольно становилось плохо. А эти дурацкие улыбки на пол лица…
- Лаксас! – Не дав никому и шанса ответить, Эвергрин подскочила к Лаксасу и всунула ему в руки какой-то журнал. Видя, с каким воодушевлением она это сделала, можно было без труда понять, что это был свежий выпуск «Волшебника». – Нам посвятили целый выпуск! Тридцать шесть страниц, ты представляешь! Тридцать шесть! – Но вся эта радость была смешана с неким замешательством, а бегающий взгляд давал понять, что это явно не вся новость на сегодня. И секундой позже Эвергрин подтвердила это: - Только вот…
- «Только вот» что?
Кто-то в толпе «хвостатых» захихикал, и Лаксас обратил внимание на витающего в облаках деда, на Эрзу, которая в любой момент могла потерять сознание, на всех остальных девушек, которые с завистью смотрели в их сторону…
Только не это.
- Нет, – выдохнул Лаксас.
- Да, - голос Эвергрин вздрогнул. – Страницы шесть тире двенадцать.
- И что там? – Лаксас до последнего не хотел открывать этот проклятый журнал, и всеми силами старался оставаться безразличным. По еще более тупым улыбкам он понял, что у него это явно не получалось.
- Открой!
Лаксасу хотелось быстрее разобраться во всем этом бреде, поэтому он открыл журнал и заглянул в него, но, мельком просмотрев его содержимое, захотел тут же закрыть его и сжечь к чертовой матери.
«… Лаксас Дреяр, внук знаменитого Макарова Дреяра, был замечен в обществе Эвергрин, состоящей в команде Громовержцев, личной гвардии…»
«… кольцо на безымянном пальце показывает…»
«… не отходят друг от друга…»
- Достаточно, я все понял, - сказал, захлопнув журнал и вернув его Эвергрин. – Собирайся и скажи остальным, что скоро выдвигаемся.
И практически мгновенно Лаксас развернулся на сто восемьдесят, стараясь вернуться в свою комнату раньше, чем «хвостатые» помешают ему сбежать.
Выкурив третью сигару подряд, Лаксас все же смог успокоится. В конце концов, все все равно все узнали бы, хотя подходящих для этого ситуаций Лаксас не видел и видеть не хотел. Ему нравилось, что его обручение с Эвергрин было сугубо их личным делом и отчасти делом его гильдии. И вся эта идиллия, строившаяся на протяжении последнего года, была перечеркнута всего за один день.