Нельзя не сказать о том, что прогрессивные книги не столь уж часто включаются как учебные тексты в программы школ и колледжей. Зачастую и прогрессивно, более того — радикально настроенные педагоги опасаются использовать подобные произведения даже на университетском уровне. Таким образом, страх перед репрессиями эры маккартизма сказывается еще и сегодня, усиленный волной аналогичных репрессий и увольнений, имевших место во времена Никсона.
Есть, правда, бесстрашные учителя, особенно среди представителей угнетаемых национальностей, для которых вопрос стоит буквально так: сохранится или не сохранится их национальная словесность как таковая.
Рассмотренные здесь процессы развиваются более или менее параллельно, но сливаются нечасто, разве что случайно. Талантливые писатели есть, разумеется, везде, но обычно их творчество существует в региональном и (или) этническом контексте, а порой и вовсе изолированно, что является следствием индивидуализма, распространенного в нашем обществе в целом. Сегодня, однако, можно обнаружить гораздо больше, чем каких-нибудь пять лет тому назад, нитей, связывающих различные национальные меньшинства между собой и даже в какой-то степени их — с белым большинством населения страны. Эти факты полностью игнорируются и замалчиваются официальными средствами массовой информации, такими, как влиятельные газеты, телевидение и либеральные журналы.
Можно выделить три типа прогрессивных книг, пользующихся наибольшим спросом: 1) произведения, обладающие высокими литературными достоинствами и отвечающие задачам определенного движения (Меридел Лесур и женское движение, Рудольфе Анайя и «чиканос»); 2) широкоохватные и хорошо составленные антологии; 3) прошедшая проверку временем классика — к примеру, автобиографии активистов массовых движений, таких, как Матушка Джонс.
Кстати, весьма поучителен факт неизменной популярности автобиографий как прогрессивного жанра нашей литературы. Вероятно, эта популярность основана на неотъемлемой черте нашей культуры — богатой традиции «рассказывания историй», восходящей к творчеству Ирвинга и Твена, идущей еще дальше, в глубь веков, к фольклорной культуре. Кроме того, жанр автобиографий дает читателю непосредственно, «из первых рук» представление об описываемых событиях, сообщая произведению дух истинного реализма, противостоящий лживому идеализму массовой буржуазной культуры.
Нарисованная картина, при всей ее фрагментарности, свидетельствует о жизнеспособности прогрессивной литературы, но также и о немалой раздробленности сил прогрессивных литераторов. Художественное качество этой литературы нынче гораздо выше, чем 15 или даже 10 лет назад, она стала более зрелой, обогатилась опытом и знанием, добытыми нашими предшественниками, теми, кто шел впереди нас. Наши лучшие молодые писатели, выходя из определенной местной среды, поднимаются до осмысления проблем своего региона и — шире — своей этнической группы, а в последнее время устанавливают связи и с другими этническими объединениями.
Но среди нерешенных наших проблем — отсутствие прогрессивного общенационального журнала, освещающего вопросы культуры, такого, какие у нас существовали начиная с 1910-х до 1940-х годов и даже в 1950-х. Кроме того, нам недостает сплоченной писательской организации работников культуры, четкой политической программы и регулярных мероприятий типа конференций и фестивалей, привычных сегодня для социалистических стран и даже для многих стран Западной Европы.
На протяжении всей своей истории американцы ставили во главу угла не чтение и образование, но Действие. Затруднения, порождаемые экономическим кризисом, стимулируют развитие многих из перечисленных выше тенденций, общественных движений и групп, теснее сплавляют их, сплачивают союзы и массовые организации, политическая программа которых затрагивает и вопросы культуры, способствуя борьбе за наше общее будущее в мирном мире.
Перевод с английского И. Дорониной
В. Симонов
ИЗГНАНИЕ СОВЕСТИ
В других американских семьях перед обедом молятся. Складывают ладони у подбородка и молча застывают над тарелкой.
Здесь играли музыку. Отец, седой, красивый своей мудрой старостью патриарх, играл на скрипке то, что играл, наверное, всю жизнь — скачущий, прозрачный мотив. В нем было что-то от шарманки: неторопливый, размеренный бег мелодии по кругу.
Под такую музыку в салунах танцуют «сквэр-данс» — народный танец американской глубинки. Здесь, в городе Альбукерке, он еще не пал ниц перед рок-музыкой. Альбукерк — это в приграничном штате Нью-Мексико. В краю еще не вытоптанных традиций.