— Что нам теперь делать? — Аня прошептала позади меня. Страх заставил её сердце биться чаще, и я сжал её руку, пытаясь успокоить. Мне нужно побыть с ней наедине. Я обидел её, не сказав того, что знал о Саймоне. Даже сейчас чувствовал её тепло, когда она оглядывала толпу, пытаясь угадать, кто он.
Если Джексон мой самый ярый защитник, то Саймон самый большой недоброжелатель. Он стоял слева от меня, его спина была прямой, а глаза сверкали. Я рад, что никто из моего клана не вступил в его ряды. Возможно, есть проблеск надежды, если всё пойдет, по-моему. Но, насколько мне известно, ни один медведь не вернулся из изгнания. С другой стороны, я не знал, пытался ли кто-нибудь.
— Тебе здесь больше не рады, — сказал Симон, шагая вперёд. Я даже задержал дыхание, не желая мысленно передать Ане хоть что-то. Позже будет время и место, чтобы рассказать ей о нём. Если она раскроет его сейчас, я потеряю контроль над ситуацией. Она не знает его так, как я. Он сосредоточился на мне, но, подойдя ближе, наконец, посмотрел на Аню. Всего лишь крошечный проблеск, мерцающий рядом с его глазом. Но он узнал её. С*кин сын узнал её.
— У меня не было выбора, — сказал я, ненавидя, что мой голос всё ещё звучал рваным. Но каждый мужчина здесь почувствовал правду в моих словах. Кровь Аркадия и моя запеклись. У меня, наверное, будут шрамы от его зубов и когтей на шее и груди до конца жизни.
— Ты хочешь нам что-то рассказать? — Раф МакКормак шагнул вперёд. После Джексона Раф был моим ближайшим союзником до предательства отца. Я кивнул головой.
— Знаю, что, возможно, это больше не моё право, но есть вещи, происходящие на юге, о которых вам нужно знать. Я рисковал своей жизнью, чтобы донести до вас информацию, которая касается всех североамериканских кланов. Если вы выслушаете меня, то поймёте.
— Мы ничего ему не должны! — Саймон крикнул. Джекс зарычал и положил руку ему на грудь.
— Ты не будешь решать это в одиночку. Мы проведём голосование. Я голосую за проведение собрания клана. Мы выслушаем, что скажет Каллен. Все здесь видят, что он чуть не умер, чтобы попасть сюда. Он стоит покрытый кровью белого медведя. Вы все знаете этот запах. Мне, например, чертовски интересно услышать, что, чёрт возьми, белый медведь делал так близко к Уайлд Ридж.
— О-у, — прошептала Аня. — Думаю, мне нравится этот парень.
Я старался не улыбнуться ей. Но губы Джекса дёрнулись. Конечно, он слышал каждое её слово.
— Я голосую за то, чтобы мы встретились в длинном доме в полдень. Это через четыре часа, — крикнул Раф. Мужчины ворчали что-то. Но, они все кивнули. Только Саймон стоял неподвижно. Даже он не мог оспорить эту цифру. Итак, решено. Они разрешили мне остаться на аэродроме до тех пор.
После кланы разошлись, оставив Аню и меня одних.
Времени было не так уж много. Через четыре часа мне снова придётся молить о пощаде. Ане тоже. Несмотря ни на что, теперь она знала, как опасно это будет для неё, пытаться жить без защиты клана. То, что случилось с Аркадием, повторится снова и снова. Чёрт, я не полностью уверен, что сам Саймон не попытается бросить мне вызов, прежде чем я попытаюсь покинуть Уайлд Ридж. Боже, мне никогда больше не хотелось покидать Уайлд Ридж.
Когда другие медведи ушли, самолет Тобиаса тоже улетел, унося с собой Конни. У меня было достаточно времени, чтобы поблагодарить её за помощь. Аня обняла её, потом затихла, когда мы смотрели, как самолёт исчезает на горизонте. Мы вместе шли к ангару. Не так много места, но это даст нам убежище, прежде чем я снова столкнусь с кланами.
Большую часть того, что сказала ей Конни, я тоже слышал, в своих лихорадочных снах. Аня заполнила остальное.
— Ведьмы или типа того, — сказала Аня. — Они забрали моего племянника. Они пытались спасти мою сестру.
Я кивнул головой.
— Есть истории о таких женщинах. В большинстве они враги оборотней, насколько я знаю.
Аня посмотрела вниз.
— Если ребёнок Эйвери оборотень, ты же не думаешь, что они его обидят?
Я покачал головой.
— Если бы им не было важно попытаться спасти его, они бы вообще не пришли. Хотелось бы иметь больше ответов для тебя. И я должен был рассказать тебе о Саймоне. Прошу прощения за это. Единственное, что могу сказать, это то, что я так же шокирован, как и ты.
Аня села на скамейку у стены и притянула колени к груди.
— Он вот такого роста, блондин, не так ли? С холодными голубыми глазами. Тот, кто пытался прогнать нас.
Я кивнул головой.
— Как ты догадалась?
Она пожала плечами.
— Просто что-то в нём есть. Ты собираешься рассказать остальным?
У меня перехватило дыхание.